Ветерок подхватил волосы Алекс, и он протянул к ним руку, чтобы поймать прядки и дернуть за них.
— Мы с тобой оба знаем, как капризна публика. Нелепо ожидать от нее признания всего, что мы делаем. Этот фильм теперь станет эталоном, которым они будут измерять мою следующую работу. — Мэтт взял ее за руку и пошел дальше. — Если он не будет соответствовать эталону, они с тем же пылом будут меня ругать, с каким сегодня аплодировали мне.
— Я тебя никогда не буду ругать.
Он запрокинул назад голову и рассмеялся:
— Обещаешь?
— Клянусь.
Она была так серьезна, что Мэтт не мог удержаться от искушения подразнить ее. Рассматривая их сцепленные руки, он сказал:
— Ну, возможно, ты и не будешь аплодировать каждому фильму, который я сниму в будущем, но держу пари, к одному представлению ты не придерешься.
Алекс повернулась и вгляделась в его красивый профиль.
— Не верю. Неужели смиренный режиссер, Мэтт Монтроуз, только что превратился в постельного хвастунишку?
— А я хвастаю?
Она видела, что глаза его смеются.
— Это будет интимное представление?
— Только для твоих глаз.
— И когда ты хочешь устроить это представление?
— Я подумал, что мы можем пробраться в мой номер прямо сейчас.
— Сейчас? До большого приема с коктейлями?
— Угу. Пойдем. Нас даже никто не хватится. — Он сжал ее руку, и они побежали, хихикая, как заговорщики.
— Как дела у Кипа? — Мэтт взял в руки фотографию, которую Алекс поставила на тумбочку у кровати.
Она покачала головой:
— Я так о нем беспокоюсь. А после поездки на ферму дяди в Южную Дакоту забеспокоилась еще больше.
Мэтт молча слушал, пока она рассказывала ему все, что узнала о недавней покупке земель вокруг фермы дяди и о его калифорнийском адвокате, который предложил ей помочь. Она стиснула руки и начала ходить по комнате.
— У меня такое тревожное чувство по поводу дяди и тети, Мэтт. Я знаю, что любой мальчик в возрасте Кипа должен иметь какие-то обязанности на ферме, но у меня ощущение, что они заставляют его делать всю работу, а сами только отдыхают. Я обнаружила, что они даже не разрешают ему рисовать. Словно им нравится заставлять его чувствовать себя ни на что не способным.
Чтобы утешить, Мэтт обнял Алекс.
— Ох, Мэтт, — заплакала она, — ты думаешь, я просто глупая и зря беспокоюсь?
— Вовсе нет. Я думаю, ты должна доверять своей интуиции. — Он слегка отстранил ее. — Хочешь, я свяжусь со своим адвокатом?
Она покачала головой:
— Позволь мне сперва попытаться уладить это с их адвокатом. Я не хочу сердить их еще больше. Боюсь, они отыграются на Кипе. — Она прерывисто вздохнула. — Но помогает уже то, что тебя это волнует.