— Да, я поверила, — произнесла Рози вслух.
Когда тарелки опустели, мать приказала ей:
— Сложи их в раковину и вымой.
И даже не добавила «пожалуйста». Она стала вести себя точно так же, как отец. Потом, обернувшись к Уильяму и Луизе, сказала:
— Вы можете не помогать мне до обеда. Все сделает она, — и даже не посмотрела на Рози.
— Когда покончишь с посудой, не забывай, что у тебя остались и другие дела, — добавил отец.
Дождь прекратился, и Рози начала разгружать прицеп. Она с трудом переваливала мешки в тачку и возила под навес, на сухое место. Потом принялась за деревянные детали. Вся операция заняла у нее целый час.
Отец наблюдал за ней и, как только девочка закончила, сказал, смерив тяжелым взглядом:
— Трава слишком разрослась, нужно ее подстричь ножницами.
Это было совсем нечестно.
— Тут нужна настоящая коса, — возразила Рози. — Ты сам так говорил. С ножницами можно провозиться несколько дней.
— Но ведь у нас нет косы, дурочка, — ответил отец. — Так что бери ножницы. И чтобы все сделала к ужину. Или…
— Ничего не получишь, — закончили за него Уильям и Луиза.
— Почему вы так со мной обращаетесь? — не выдержала Рози. — Не иначе что-то случилось, и я хочу знать, что именно.
— Ничего не случилось. Просто ты нам не родная. И это достаточная причина, — ответил отец.
И снова эта фраза. Как будто ею было все сказано.
— Ты должна благодарить Бога за то, что мы приютили тебя, — произнесла мать. — Интересно, где бы ты была без нас? И если уж мы тебя кормим, будь добра отработать наши деньги.
Уильям засмеялся и стал повторять отцовские слова:
— Ты нам не родная, Рози. Неродная.
***
Высокая трава была мокрой. И только через минуту Рози поняла, что ножницы совсем тупые. Когда она пыталась срезать траву у самых корней, они не слушались ее. Зеленые стебли скользили между лезвий, оставаясь целехонькими. От досады девочка разревелась. Но в этом были виноваты не только ножницы.
«Что же на них на всех нашло? Конечно, я действительно приемная дочь и всегда знала об этом. Но мне никогда не тыкали этим в лицо. Я всегда оставалась старшей сестрой Уильяма и Луизы, и мы были счастливы вместе. Так отчего же произошла эта перемена? Отчего?»
— Призраки… Они будут изо всех сил мешать тебе…
Снова этот голос!
Что бы там ни говорил отец, нужно выбираться отсюда. Рози швырнула ножницы на землю и кинулась в тот угол сада, который примыкал к Марстонскому лесу. Ей хотелось затеряться в его темной чащобе и никогда оттуда не возвращаться.
Рози перелезла через забор. Стоило только миновать первые деревья, как ее ноги увязли в прелых листьях, будто бы скапливавшихся здесь веками. Небо, кажется, просветлело, но солнечные лучи с трудом пробивались через густые кроны деревьев. Она блуждала среди поваленных стволов, а в голове звучал все тот же голос: