Даже сейчас, в двенадцатом часу ночи, Риджентс-парк-роуд кажется знакомой и мирной. Редкие прохожие, приличные на вид, чинно гуляют с собаками или не спеша возвращаются домой. Но уже за перекрестком, по пути к центру Кэмден-тауна, сердце у Винни начинает биться чаще. Наступил самый опасный час ночи — только что закрылись бары и на улицу высыпали бродяги и безработные Кэмден-тауна, пьяные и драчливые. Стиснув зубы, Винни ускоряет шаг, отворачивается при виде каждого подозрительного субъекта или компании, не обращает внимания на то, что они говорят, а завидев особенно сомнительную парочку у темного подъезда, даже переходит улицу и, стуча по тротуару каблучками, думает, что каждый шаг уводит ее все дальше от уюта и безопасности.
Когда Винни, запыхавшись, добегает до центра города, на остановке нет ни автобусов, ни людей. Быстрым шагом спускается она в метро, хотя вряд ли там безопаснее. Там и днем не очень-то приятно: снизу дует холодный ветер и непрестанно грохочет допотопный деревянный эскалатор. Винни обгоняют трое неряшливых на вид парней, глядят на нее недружелюбно, даже с вызовом. Вопреки здравому смыслу, Винни шагает на эскалатор следом за ними, и парни, как ни странно, спустившись, исчезают в другом конце коридора и даже не смотрят на нее.
Винни идет по туннелю в противоположную сторону, спускается по ступенькам и ждет хэмпстедского поезда. До чего же ужасны эти черные дыры по обе стороны платформы, так и кажется, что оттуда вот-вот вылетит прямо на тебя что-то огромное, враждебное. Глупость, конечно, несусветная. А возможно, по Юнгу, древний подсознательный страх перед пещерами и гигантскими скользкими змеями?
Наконец из пещеры появляется не чудовище, а самый обычный, ничуточки не страшный поезд, можно сказать, островок безопасности. Лондонское метро — полная противоположность нью-йоркскому: теплое, светлое, более-менее чистое, и ездят там в основном безобидные пассажиры. Однако вагон, в который входит Винни, доверия не внушает. Здесь почти пусто, на полу валяются старые газеты, и не все лампочки работают. К счастью, ехать всего три остановки — минут пятнадцать, не больше.
Но за «Белсайз-парком», как случается иногда на Северной линии, поезд замедляет ход и, дернувшись, останавливается. Двигатель глохнет; свет мигает, меркнет. В вагоне почти никого, только двое мужчин. Один, помоложе, хмуро смотрит в пол; напротив него второй, постарше, дремлет и, похоже, пьян.
В тишине слышно, как вдалеке грохочет по туннелю еще одно чудовище. Винни смотрит на свое отражение в грязном окне напротив, читает над ним рекламу средства от черных тараканов. Минута идет за минутой, и Винни кажется, что время остановилось, что никогда ей не доехать до Хэмпстеда и сидеть ей до конца дней на этой скамейке.