Шон попытался взять ее за руки, но она их убрала.
— Оставь меня в покое, Шон. Я не хочу с тобой жить, я хочу развестись!
— А я не хочу жить без тебя, — сквозь зубы процедил он. — И развода ты не получишь.
— Так что же делать? Мы в тупике.
— Действительно, — согласился он. — Но ты моя жена и останешься ею, несмотря ни на что.
И снова наступило молчание.
— Шон, если ты мне не веришь, то из нашего брака ничего не выйдет, — спокойно сказала она. — Я не смогу так жить.
Его зеленые, как весенняя листва, глаза потускнели и стали почти серыми. Но в них не было ни разочарования, ни отвращения, только покорность — и, как ни странно, боль.
— Боюсь, тебе все же придется, — сказал Шон наконец. — Даже если я тебя отпущу, тебе некуда будет идти.
Лора вглядывалась в лицо Шона, удивляясь этой неподдельной печали. Стена гордости и гнева их больше не разделяла, и он даже не пытался скрывать своих чувств. Неужели он до сих пор ее любит? Должно быть, любит, и не меньше, чем она его. Но вряд ли это поможет, ведь любовь — это еще не все.
— Хорошо, — тихо ответила она, сцепив пальцы. — Я попытаюсь быть хорошей женой. И матерью, — не смогла не добавить она.
— Знаешь, ты очень последовательна. — В голосе Шона уже не было злости. — Я прошу только одного — чтобы ты признала свою ошибку. Неужели это так много?
— Единственная моя ошибка в том, что я обо всем не расспросила брата сразу же, как подслушала разговор. И очень в этом раскаиваюсь, поверь мне.
— О Боже, я сдаюсь! — в отчаянии воскликнул Шон.
— Давно пора! — в отчаянии ответила Лора.
Шон сидел за письменным столом, подперев подбородок руками. Его взгляд был устремлен мимо сидевшего напротив Маклиндена на стеклянную дверь с надписью: «Сыскное агентство Уайлдера». Все эти хлопоты с Лорой настолько сбили его с толку, что он абсолютно забыл об одной вещи. Рассказанные Маклинденом новости вдруг напомнили ему о том, что Симмс подписывал признание крестиком. Он был неграмотным, и писать записки с угрозами он не мог.
Маклинден достал трубку и примял пальцем несуществующий табак.
— В отчете написано, что у него не было никаких пулевых ранений, кроме того, смертельного. Если твоя жена действительно ранила вашего преследователя в Париже, — сказал он, сунув трубку в рот, — значит, это был не Симмс.
— А какого черта вы так долго об этом молчали?! — взволнованно спросил Шон. — Ведь прошла уже неделя!
— Прочитай отчет. Ты не хуже меня знаешь, сколько у них в морге дел.
— Но ведь записки прекратились, — произнес Шон, все еще злясь на себя. — Значит, тот, кто их писал, еще не нашел нас.