Подойдя к могиле, Голубичка принялась вместе со всеми забрасывать тело Чешуйника землей и листьями, но вдруг замерла и прислушалась. Бобры негромко ворочались в своей хатке, и Голубичке казалось, что они самодовольно переглядываются радуясь тому, что так легко прогнали котов.
Из задумчивости ее вывел напряженный голос Львиносвета.
- Мы не можем победить бобров в бою.
- А я вам говорил! - пробурчал Буди, сидевший на скрюченном корне дуба.
Львиносвет пошевелил ушами, давая понять, что услышал эти слова, но ничего не ответил.
- Нужно придумать другой способ освободить воду, - продолжал он.
Лепестянка подняла голову от могилы. Глаза ее были полны печали, но голос прозвучал сухо и решительно.
- Можно попробовать выманить бобров из плотины.
- И что это даст? - спросил Жабник.
- Тогда у нас будет время разрушить их мерзкую постройку!
- Да ты помнишь, какая огромная эта плотина? -фыркнул Когтегрив. - Нам потребуется несколько дней, чтобы разобрать все бревна! Мы не сможем так долго удерживать бобров вдали от ручья.
- А нам и не нужно разрушать плотину целиком, -уверенно заявила Лепестянка. - Если мы сможем сдвинуть верхние стволы, чтобы дать воде прорваться в пролом, сила течения смоет все остальное!
- Кажется, я понимаю, - кивнула Голубичка. Кому как не Речной кошке знать все о повадках воды! Голубичка обратила свои чувства к плотине, мысленно ощупала ветки и бревна, проверив их на прочность, и поняла, что план Лепестянки может сработать.
- Только нужно действовать очень быстро, - подхватила Белогрудка, озабоченно взглянув на небо. -Погода скоро испортится, поэтому… - она посмотрела на Лепестянку, - нам нужно поскорее вернуться домой и рассказать своим племенам о том, что здесь творится.
- Все верно, - кивнул Львиносвет.
- А я кое-что придумал! - воскликнул Коггегрив, обводя глазами поляну. - Давайте потренируемся на этих упавших ветках! Если мы научимся переворачивать их, не теряя равновесия, то и плотину в два счета сможем разобрать.
Жабник одобрительно посмотрел на своего товарища.
- Дельная мысль.
Голубичка тоже была в восторге. Коггегрив, конечно, частенько бывал назойливым выскочкой, но голова у него работала отлично.
Отойдя от могилы, коты разбрелись по лесу и стали пробовать поднимать и переворачивать ветки. Как ни странно, Вуди тоже не остался в стороне. Он подошел к Лепестянке и негромко сказал:
- Я виню себя за то, что позволил вам вступить в бой с бобрами, - пробормотал он, помогая Речной кошке перевернуть поросшее мхом бревно. - Я должен был знать, какие они опасные противники. Прости меня.