Джеймс вернулся домой ровно в полночь, старинные часы в холле отбивали последний двенадцатый удар.
— Привет, Золушка, — сказала ему Поппи, и он ответил усталой улыбкой.
— Привет, Мэри Поппинс. Ты припозднилась.
— Да, я ждала вас, чтобы поговорить.
Он застонал.
— Можно я налью себе чего-нибудь выпить? Я мертвецки трезв и чертовски устал. — Он подошел к бару и плеснул себе виски. — О'кей, открывай стрельбу.
Поппи слегка передернула плечами.
— Я хочу сказать о мальчиках…
Он фыркнул.
— Что на этот раз? — Он уселся на другом конце дивана, с интересом наблюдая за тем, как она пытается подобрать слова. — Ну, давай же, Поппи, врежь мне. Что произошло?
Она глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.
— Вы когда-нибудь разговариваете с ними об их матери?
— О Клер? — удивленно спросил он. — Да, разговариваю, но не очень часто. Но в этом нет ничего удивительного.
Она беспомощно пожала плечами.
— Они говорят, что вас никогда нет дома, что вы о них не заботитесь, не разрешаете им смотреть фотографии матери, не возите их на каникулы в коттедж и… — Она прервала свою сбивчивую речь и тряхнула головой.
— И? — мягко переспросил он, внимательно глядя в ее раскрасневшееся лицо.
— Возможно, он так не думает, просто сказал сгоряча.
— О чем он не думает, Поппи? Скажите мне.
— Уильям… он сказал, что лучше бы это были вы, а не мама.
В его глазах появилась боль, и он закрыл их, словно отгораживаясь от Поппи и ее сочувственного взгляда.
— Ну, в этом я с ними согласен. Однако не мы это решаем, может, оно и к лучшему.
Он допил виски и налил себе еще.
— Хотите выпить?
Поппи отрицательно покачала головой.
— Вам, правда, было совершенно необходимо уехать сегодня вечером?
— Да. Это был деловой ужин, запланированный несколько недель назад. Мы развлекали нашего иностранного заказчика. К счастью, он уехал довольно рано.
— Мы?
— Мы с Элен Фосби, она у нас директор по связям с общественностью и по международным связям.
— Мне показалось, что мальчики ее недолюбливают.
— Боюсь, это взаимное чувство. — Он невесело рассмеялся. — Когда она была здесь в последний раз, они спустили ей все шины.
Поппи подавила смешок, но недостаточно быстро, он удивленно поднял бровь, а потом и в его глазах появились искорки смеха.
— Элен была в ярости.
— Представляю. И кто их накачивал?
— Мальчики. Они провозились с этим полдня. Мне пришлось дать Элен свою машину. — (Поппи хмыкнула.) — А насчет времени… я обещаю освободить как-нибудь целый день и провести его дома с мальчиками, а завтра могу обещать только пару часов. Поппи, вы должны это знать, у нас сейчас очень важный и трудный период: мы объединяемся с еще одной компанией, поэтому у нас сейчас творится черт знает что, но мы через это перелезем. — Он ослабил галстук и, откинув голову, на секунду прикрыл глаза. — Подарите мне немного времени, Поппи. Возьмите мальчиков на себя, пока не кончится этот трудный период. Это не будет длиться долго — две-три недели, а потом мы сможем проводить вместе больше времени.