Она ничего не сказала. Просто смотрела и смотрела на него.
— Сейчас я понимаю, что никогда не знал тебя настоящую. Но хотел бы узнать, Амбер. Очень хотел бы…
Он сделал шаг вперед, но она в панике оттолкнула его.
— Не смей прикасаться ко мне. Неужели ты думаешь, что я снова позволю проделать с собой то же, что вчера? — не слишком уверенно спросила она. — Я никогда не была доступной женщиной. Можешь мне не верить, но обо мне болтали всякий вздор. Ты же знал меня только влюбленной по уши дурочкой, которая позволяла тебе все в ту проклятую ночь. Но я не какая-нибудь надувная кукла, которой ты можешь попользоваться, когда пожелаешь, а потом отбросить в сторону. Я — существо из плоти и крови. Я — человек. У меня есть чувства! Мне бывает больно!
Заканчивая тираду, Амбер дрожала с головы до ног. Бен побледнел. Не ослышался ли он, когда она назвала себя влюбленной по уши дурочкой? И почему она так боится его прикосновения?
Грешные мысли, завертевшиеся в его голове, вероятно, отразились и на лице.
Верхняя губа Амбер немедленно изогнулась с неприкрытой издевкой.
— Да, вот это больше похоже на Бена Синклера, которого я знала и презирала, — процедила она. — Пожалуйста, не трудись больше скрывать истинные чувства ко мне. И, ради Бога, оставь свои запатентованные комплименты. Ты напрасно сотрясаешь воздух, я больше не веду дела компании. Папа снова взял бразды правления в свои руки. Я согласилась присутствовать на этом ужине только потому, что он попросил меня. Так что не льсти себе и не воображай, будто причина в тебе. И наряжалась я не для тебя. У меня свидание после ужина.
Образ Амбер в объятиях другого мужчины вызвал у Бена вспышку необузданной ревности.
Он схватил стакан с виски, залпом осушил его и с грохотом поставил на стойку.
— Вот повезло парню, — процедил он с беспощадной холодностью. — Ему не придется даже кормить тебя перед тем, как уложить в постель. И кто же этот счастливчик? Местный бизнесмен? Солдат? Моряк? Индейский вождь? Молчишь? Интересно, почему?
Бена понесло, и оскорбления посыпались с его языка одно за другим.
Голубые глаза Амбер вспыхнули.
— Единственное, что мне до чертиков надоело в Санрайзе, — процедила она, — это узколобые лицемеры, подобные тебе! Не вижу причин обороняться. Или опускаться до опровержений того, что тебе так сладко наговорила Беверли. Должна, правда, разочаровать тебя: я выдумала насчет свидания, потому что не выношу твоей самодовольной уверенности, что я нахожусь в полной твоей власти. А что касается твоих извечных предположений обо мне, то это ложь — я никогда не была доступной женщиной. Никогда! И сейчас у меня нет любовника. Я ни разу не была с мужчиной с тех пор, как рассталась со своим мужем три года назад.