В отделении, в тесном закутке за полураскрытой матовой дверью сидела на низком стульчике женщина. Она удерживала — характерным вывихом плеча и легким наклоном головы — рогалик телефонной трубки. "Да… Да-да… Да-да…" — она медленно переводила взгляд с блокнота, где что-то быстро писала, на меня; она меня видела и не видела — слишком, наверное, была увлечена беседой.
Молода и очаровательна — вот и вся информация, вынесенная мной из нашего немого общения. Даже мягкая коричневая пижама с жирным кремовым мазком на лацканах и манжетах не смогла снизить впечатления. Она придавила ладошкой трубку: обнаружила меня, наконец, в узком проеме слегка приоткрытой двери и в ответ на мой извинительный шепот: "Дежурный врач?" — разрубила ладонью воздух: поперек, а потом под прямым углом — вдоль.
– По коридору прямо и потом направо?
Она кивнула. В том же направлении двигалась пожилая медсестра, она подталкивала впереди себя большую сервировочную тележку на колесиках.
– Дежурный врач?
Мы поравнялись, и я обратил внимание на причудливую лепку ее челюстного механизма: в профиль он напоминал плоскогубцы.
– Одну минуту! — кивнула она. — Посидите, будьте любезны!
В конце коридора появился молодой человек — щуплый, с очень подвижными бровями. В лице его скрывалась какая-то мука. Пока он шел ко мне, я пробовал определить природу этой муки. Если он окажется заикой, я непременно займусь углубленным изучением физиономистики.
Он рассматривал меня с интересом.
– Вы т-т-т-ут инк-к-к-огнито?
– Угадали… — мне ничего не оставалось, кроме как согласиться. — Я в некотором роде контрабандный товар. А как вы догадались?
Он мягко улыбнулся. Скорее всего, информация о всяком входящем-выходящем поставлена тут четко — давно поставлена и основательно. Он указал на несколько добротных кожаных кресел, стоящих у окна. Мы присели. Он некоторое время внимательно изучал мою новую визитку, выданную в конторе Катерпиллера. Визитка его вполне устроила. Кажется, мы сразу прониклись взаимной симпатией. Поэтому я разрешил себе спросить о том, что меня, в свою очередь, сильно заинтересовало еще в машине, когда я разглядывал записку с адресом.
– У вас тут… Как это принято выражаться? Новый контингент?
– Да я бы н-н-н-е сказал…
– Неужели? Что? Все прежние? А святая борьба с привилегиями, а, доктор? — я погрозил ему пальцем. — Вы мне, пожалуйста, не клевещите на нашу народную власть! Я сам видел в телевизоре, что Борис Николаич лечится в обычной районной поликлинике. А проживает в обычной блочной хрущобе,
– Н-н-да? — он опять мягко улыбнулся. — Я т-тоже видел. И еще в-в-в-идел, что Борис Николаевич ездит с п-п-п-ролетариями в т-т-т… т-т-т-т…