Его сосед — Ленчик, не помнивший матери, видел себя в зоопарке. Однажды, наперекор правил, его свозил туда жалостливый клиент. Мальчик остановился у клетки с павлином и долго смотрел на птицу. Павлин был красив: он гордо прохаживался по клетке, демонстрируя посетителям узор на хвосте, и тряс хохолком. Ленчик кинул ему кусок булки, но павлин даже не взглянул на подачку.
— Правда, красивый?!
Клиент — румын или чех, смешно говоривший по-русски, улыбался и кивал: «Да-да». Потом купил Леньке мороженное и пообещал в следующий раз непременно увезти его с собою. Прождав почти год, мальчик все еще надеялся, что бородатый дядя Карл выполнит свое обещание. Но Карл все не приезжал, а надежда оставалась. Ленчик все еще ждал.
С уходящими минутами напряжение медленно, но отступало. Завернутое в красивые картинки, сознание блекло в приятном забытье. Шершавая фанера, холодная сталь — они уже не беспокоили. Да и тело, растянутое на кровати, казалось чужим. Пленники удалялись в страну иллюзий.
Забыть Карпыча, его дом и подвал было сложно. Даже за десять прошедших лет. Если вообще, возможно. Указатель на трассе, словно топор в молодую поросль, врезался в мальчишескую память неискоренимо. И зарубка та еще не заросла. Макс спросил у таксиста — далеко ли это и, не моргнув глазом, тот выдал стоимость — двести долларов. Пришлось соглашаться.
Дорога в бывший ад показалась неимоверно длинной. По детским ощущениям, Карпыч преодолевал этот путь гораздо быстрее. Но, то ли усач ездил проворнее, то ли ощущения его обманывали — в этот раз Макс измучил себя томительным ожиданием.
— Долго еще?
Таксист раздраженно буркнул.
— Куда торопишься-то?! Итак, на пределе катим, проблем с гаишниками потом не оберешься.
— Понятно…
— Скоро уже. Поворот вон, видишь?! Нам туда.
Через пару минут Макс уже видел крыши крайних к дороге домов.
— Вас где высадить?
— Да сразу, как только в поселок въедем. Пройдусь немного.
Такси остановилось в полусотне метров от улицы. Расплатившись, Макс услышал предложение подождать его. Но он планировал пробыть в поселке несколько дольше, чем мог ждать таксист.
Перемены в поселке были разительны. Настолько, что в голову пришли тревожные сомнения: «То ли это место?!» В памяти жили иные картинки — покосившиеся домишки, разбитая дорога, кривоствольные деревья. Сейчас и деревья, и дороги, и дома — все неузнаваемо изменилось. На месте потемневших бревенчатых изб выросли трехэтажные красавцы-коттеджи, разбитая грунтовка, словно коростой, обросла шершавым слоем асфальта, а деревья, во всяком случае, в таком количестве, уже не шелестели зеленым многоголосьем, а жалко показывали подпиленные лапы из-за высоких заборов. Цивилизация и сюда дотянула свои цементно-стальные щупальца. Пройдя с полкилометра, Макс свернул направо. Старый разлапистый дуб устоял — не поддался ни времени, ни застройщикам. Но, как сейчас казалось, уже не был таким внушительным и необъятным. Макс поднял голову, мысленно поздоровался. Дуб в ответ прошелестел густой листвой.