– Так принято во Франции, но я готов уступить вам, мадемуазель. Я уважаю ваши обычаи.
С этими словами Джонатан Сейфолк осушил бокал.
– Вот и прекрасно, сударь. Кстати, к вопросу об обычаях. Именно английские моряки, а не французские слывут большими любителями крепких напитков.
– Зато французские моряки слывут большими любителями слабого пола, мадемуазель. И чем больше я смотрю на вас, тем больше я ощущаю себя французом. Мадемуазель, вы верите в переселение душ?
– Все ваши мысли, сударь, странным образом сводятся к одному. Подайте-ка мне лучше лютню.
– Зачем?
– Я хочу спеть что-нибудь.
– Но, мадемуазель Изабелла, я хочу совсем иного,– попытался возразить Сейфолк.
– Придется вам, сударь, потерпеть, ибо, если я хочу петь, мне лучше не мешать.
– Ну хорошо, я согласен. Надеюсь, после этого вы окажетесь сговорчивее.
– Все зависит от того, каким вы окажетесь слушателем.
– О, если вы поете как леди Диана, мне долго не выдержать. Когда она берет в руки лютню, все собаки, кошки и лошади разбегаются в страхе. А придворные, представьте себе, вынуждены слушать это. Нечеловеческая пытка!
– Почему же вы не можете уйти?
– Уйти? Вы смеетесь!! Леди Диана божественно красива, а главное: король благоволит к ней.
– Вот как?
– Не понимаю, чему тут удивляться? Яков Стюарт такой же мужчина, как другие, и он не смог остаться равнодушным к красоте леди Дианы…
– И к ее чудному пению,– добавила Изабелла.
Англичанин улыбнулся:
– Графиня Дорсет, которой король был увлечен прежде, говорит об этом так: «Если вы хотите избавиться от мышей в своем замке, пригласите туда петь леди Диану».
И тут Сейфолк неожиданно зевнул.
– О, простите, мадемуазель, не понимаю, что со мной творится: глаза закрываются сами собой!
– Должно быть, вы плохо спали прошлой ночью,– проговорила Изабелла, с благодарностью думая о Марии Медичи и обо всех флорентийцах, которые ничего не умеют делать так хорошо, как ювелирные украшения и всевозможные тайные снадобья.
– Нет, я превосходно выспался,– возразил Сейфолк и опять зевнул, прикрывая рот ладонью.– Что за напасть?!
– Так вы говорите, графиня Дорсет тоже была фавориткой Якова? – спросила Изабелла, стараясь привлечь внимание Сейфолка.
– Мадемуазель, вы меня удивляете,– проговорил англичанин, бессильно склоняя голову на стол.– Вы как-то неправильно представляете себе нашего короля…
«Да, похоже, Яков I вовсе не тот святоша, каким его рисует себе Мария Медичи»,– подумала Изабелла и тут же услышала легкое похрапывание Сейфолка.
– Нет, только не это,– прошептала она в отчаянии и принялась трясти своего собеседника за плечо.– Проснитесь же, Джонатан, проснитесь!