домашние заготовки-штампы вроде "волеизъявления нашего народа" или "выбранного правительства масс" разом стали непригодными к употреблению. Политик старой закалки, глоб давным-давно усвоил, что первая заповедь дипломата — "Никогда и ни при каких условиях не говори правду" (на то ты и дипломат!), и варварская манера русского "tzariya" называть вещи своими именами не могла придтись ему по вкусу. Однако он сумел не подать виду и скрыл своё замешательство под вежливой синтетической улыбкой, пустой и ни к чему не обязывающей.
— Мы поздравляем вас с избранием верховным правителем и надеемся, под вашей рукой Новая Русь пойдёт по пути процветания и прогресса, — произнёс глоб (вышедший из моды штамп "демократия" он решил не употреблять — в эпоху безраздельной власти меча и права сильного это слово звучало несколько диковато).
Несмотря на более чем прямой вопрос, заданный ему московским властителем, посол никак не мог покончить с велеречивостью, которая всё больше напоминала обыкновенное словоблудие, и перейти к делу, ради которого посольство United Mankind прибыло в Москву и без проволочек было принято в Кремле. Великий князь слушал и даже кивал головой, то ли соглашаясь с высказываниями дипломата, то ли благодаря его за добрые пожелания, но когда глава заокеанского посольства поинтересовался здоровьем княжеского семейства, терпение Василия истощилось.
— Княгиня Анастасия и княжич Иван, слава богу, здоровы. А состояние здоровья моих наложниц вряд ли имеет прямое отношение к предмету нашей беседы, не так ли?
Глоб поперхнулся на полуслове, вздохнул и сказал:
— Советом Сорока мне поручено обсудить с вами, великий князь московский, целый ряд вопросов, среди которых ключевым является вопрос об арктической нефти.
"Давно бы так" — подумал Василий.
— Приполюсная нефть? — произнёс он с хорошо разыгранным удивлением. — Честно говоря, я не вижу здесь вопроса, который требовал бы обстоятельного обсуждения на высшем уровне. Ещё до
Обвала, если господин посол помнит, права России на арктический шельф были убедительно доказаны. Подводные хребты Ломоносова и Менделеева являются геологическим продолжением российского континентального шельфа, то есть территорией России. Какие тут могут быть неясности?
— Права России? — посланец Ю-Эм изобразил не меньшее удивление. — Но России нет — о чьих правах может идти речь?
— После съезда князей в Екатеринбурге она есть, — князь сделал решительный жест. — Единая Новая Русь — законный правопреемник Российской Федерации: точно так же, как United Mankind — это наследник Соединённых Штатов Америки. Или я ошибаюсь, и вы вовсе не претендуете на такое же место в изменившемся мире, какое занимала в нём Америка?