— Нет, я вас прекрасно понимаю, Мириам, — поспешила заверить ее девушка. — Я убеждена: каждый должен иметь возможность выразить то, что у него наболело. Иначе и терпеть-то невмоготу, не то что полноценно жить... Вы хотели знать о моем впечатлении от Митча? — повернула Вероника разговор вспять и протяжным вздохом отделила сострадание от чувства. — Он красивый, умный, в хорошем смысле непредсказуемый, насколько я могу судить, честный и трудолюбивый человек. Он эмоциональный, порой необъективный, предпочитает быть деликатным, а когда этого требуют обстоятельства, то и беспощадно хлестким, что очень бодрит и производит нужное действие на собеседника. Это я успела постигнуть на собственном опыте. Но я убеждена, что Митч джентльмен, — заключила влюбленная девушка.
— Не так-то плохо ты знаешь моего сына, — признательно заметила Мириам Ганновер. — По-твоему, он не пропащий?
— Всем нужен разный срок. Кто-то превозмогает боль стремительно, другому необходимы годы и годы...
— Вероника, обещай бывать у нас чаще, — требовательно проговорила Мириам, взяв Веронику за руку.
— Если таково ваше желание, я постараюсь, — кивнула та.
Со странным чувством Вероника покинула стены гостеприимного особняка Ганноверов. Воздух снаружи холодил кожу, пробираясь под одежду. Светлая грусть навевала неторопливые мысли. Да ей и некуда было спешить. Пустая квартира в гавани вряд ли когда-нибудь станет для нее домом. Настоящим домом, каким был дом Ганноверов.
Вероника оглянулась на особняк и приостановилась. Сердце защемило. Теннисный корт в парадном контуре лампионов, бассейн, формой своей напоминающий лагуну, покровительственный круг пальм...
— Никогда не думала, что застану себя в месте, подобном этому, — пояснила Митчу свою неожиданную задержку Вероника. — Чувствую себя наново подстриженным престарелым пуделем.
— Прошу прощения? — настороженно проговорил спутник.
Вероника рассмеялась собственному замечанию, но промолчала.
— В каком это смысле? — настаивал Митч, требуя растолковать последнюю фразу.
— В том смысле, что шансов никаких, а надежд хоть отбавляй.
Митч удивился такому объяснению.
Вероника озорно улыбнулась ему и, свернув на узкую тропку, устремилась к бассейну, в котором покачивалась вода, отражая светящиеся прямоугольники окон.
У бортика бассейна девушка присела и окунула в воду кончики пальцев. Удивленно посмотрела на Митча.
— Вода подогревается, — пояснил он.
— Понятно.
— Только не говори опять, что замерзла.
— Не замерзла, но... свежо, — ответила Вероника.
— Так это очень хорошо, — заключил Митч, присев возле нее. Он зажал в своей руке ее намоченные в воде бассейна пальцы и спросил: — Кажется, ты поменяла свое отношение ко мне? Чем обязан?