Старик закрыл глаза, опустил голову и,казалось, уснул. У комбата задергалось левое
веко- после давней контузии. Он поднял автомат и тут же опустил его.
- Легкой смерти захотел, дед? От пули гяура и прямиком в рай? Не-е-е-т, я не стану
тебя убивать! Я оставлю тебя здесь одного живого во всем твоем долбаном кишлаке, и ты
будешь медленно подыхать от жажды, тоски и бессилия!И последнее, что ты увидишь- это
тучи мух над трупами твоих детей и внуков! Понял, козел вонючий?
- Товарищ капитан, "Медведь" на связи!
- "Медведь", я "Барсук"» прием!
- Барсук, почему нет доклада? Ты эакончил работу? Как насчет трехсотых и сто
двадцатых?
- Медведь, я Барсук. Трехсотых нет, сто двадцатых нет, работа закончена. Прием.
“Традиционный наш идиотизм - военная феня! Трехсотые, сто двадцатые - почему
раненым и убитым присвоили такие символы? - с каким-то непонятным раздражением
вдруг подумал Гольдин. - Тайны русской связи: снаряды - огурцы, танки - коробочки!
Пришлите мне бронебойных и осколочно-фугасных огурчиков! В маринаде!"
- Хорошо, Барсук!Сработаешь так же кишлачок Джида-орден твой! Давай побыстрее, через
полчаса "вертушки" будут там, а тебе топать пять километров, да и. припекать стало на
улице - 36 Цельсия! Попутного ветра в жопу!
- Есть, товарищ Медведь!
Комбат вышел на площадку меж домами.
- Лейтенант, строй роту!- Комбат вернулся к старику.
- Нет, дед! Нельзя тебя оставлять: даже незаряженное ружье раз в год само стреляет.
Нигматуллин!
Коренастый, почти квадратный смуглый парень-с раскосыми глазами шагнул вперед, сорвал с плеча автомат.
- Погоди, Равиль, не надо его пулей. Он же сам в рай рвется, и если кровь за-Аллаха
прольет- попадет!А вот если без крови, то хер его знает! А, дед?
Старик равнодушно молчал. Все, что он хотел сказать этому гяуру-шурави, он сказал, других земных дел у него не осталось.
- Попробуем без крови,-усмехнулся комбат.-Если попадешь в ад, встретимся! Давай, Равиль!
Солдат подошел к старику сзади, слегка приобнял его голову предплечьем правой
руки, резко рванул вправо. Хрустнули шейные позвонки, дед захрипел ,дернулся и затих.
- Становись в строй, Равиль. Лейтенант, командуй!
Рота нестройно затопала по дороге на юго-запад и через 20 минут скрылась за холмом.
Из дома, волоча забинтованную ногу, выполз мальчик, упал на деда, тихо заскулил.
Встал, захромал к сараю, вывел из него пегую кобылу, кое-как вскарабкался на нее, ухватился за гриву и поскакал по малозаметной тропинке в обход холма в кишлак Джида, к