В одном из интервью она призналась:
— Я — неисправимый романтик. С самого детства я терялась в романтических историях. Моими любимыми книгами были «Мадам Бовари» и «Анна Каренина». Мне были неинтересны всякого рода положительные героини, а только те, у кого не сложилась жизнь, кто был задавлен какими-то трагическими обстоятельствами, у кого был изломан характер. Даже смотря «Волшебника страны Оз», я никогда не отождествляла себя с Дороти, что, по-моему, делает почти сто процентов девочек. И еще я любила посещать кладбища. Я не стесняюсь признаться, что люблю бывать там — это очень развивает воображение. Чего стоят одни надписи: «Любимой матери», «Дорогой бабушке», «Верному мужу». Оттолкнувшись от них, можно нафантазировать такие жизненные истории! Из плена этих фантазий я не могу выйти, и вся моя актерская работа — отыграть этот накопленный заряд романтики — увиденного и пережитого.
На Западе устраиваются рождественские спектакли, в которых участвуют дети. В одном из них на Рождество и выступила Николь — в сюжете из Евангелия. Девочке было всего лишь четыре года, но она как-то сразу приобрела вкус к публичным выступлениям. Оказывается, она была рождена — актрисой, а отнюдь не бойскаутом. Родители, скрепя сердце, разрешили ей заниматься сначала балетом, а потом брать уроки мимики в студии пантомимы, как говорится, в свободное время от основной бойскаутской деятельности. В 10 лет Николь Кидман поступила в школу драматического искусства. Актерская игра была для нее подлинным освобождением от родительского деспотизма и эгоизма. В театральной студии с ней обращались заботливо и бережно. Она нравилась преподавателям, которые разглядели в ней искорку таланта.
В 15 лет Николь Кидман началась сниматься в кино. Первые ее ленты: «Пятимильный ручей», «Погоня в ночи», «Рождество в буше», «Бандиты БМХ». Кстати, «Рождество в буше» в Австралии часто показывают по телевидению под Новый год вроде нашей «Иронии судьбы».
Уже к 13 годам рост Николь Кидман был 175 см. Мальчишки хоть и дразнили ее морковкой и шваброй, но напрямую обижать не решались, особенно после одного случая, когда Николь отвалтузила своего обидчика по всем правилам бойскаутского боя. Ее уважали, а ей хотелось любви.
В 17 лет она набила рюкзак кое-какими вещами и покинула родительский дом. Добралась до Европы, а там стала колесить автостопом по странам. Так и познакомилась со своим первым мужчиной, молодым голландцем, эдаким хиппи, перекати-поле. Затем появились другие. Это было не столько удовлетворение сексуального инстинкта, сколько познание незнакомого ей мужского мира. Ей хотелось знать всё, и прежде всего — мужскую психологию, что впоследствии пригодилось на съемочной площадке.