– Что скажешь?
А что тут сказать? Никита знал о добровольных помощниках Макарова. Знал и о предстоящей встрече с Ваней. Поэтому сразу догадался, кого можно обнаружить в кустах на заднем дворе школы.
Флэшки в карманах Вани не нашли. Значит, он передал ее Макарову. Но и в карманах Макарова флэшки не было. Значит… Эх, Левка, Левка!
Все оказалось гораздо серьезнее, чем они предполагали до сих пор. Их не должна больше обманывать тишина в городе. Это зловещая тишина.
Что тут говорить? Они оба это понимали.
25 апреля 2006 года, вторник, после обеда
Главарь грифов на этот раз вел себя на допросе, как ненормальный. Часто кивал головой, одергивал на себе одежду, подмигивал присутствовавшим на допросе педагогам, шмыгал носом, щелкал языком, кашлял, чихал, икал, зевал, почесывался.
Косить под долбанутого Руслана научил Рулевой. Рулевой не был уверен, что Чеснок на этот раз правильно поведет себя на допросе. Одно дело участие, пусть и руководящее, в жестокой драке. И совсем другое дело соучастие в двойном убийстве. Правда, Макарова и Ваню убивал Пичугин, но Чеснок был рядом и существенно помог, обхватил Макарова сзади, лишил возможности защищаться, дал возможность Пичугину нанести свой смертельный удар.
– Может, психиатра позвать? – теряя терпение, спросил Никита.
Чеснок взгромоздился на спинку стула и начал изображать лихого наездника.
Если он раскручивал майора на вспышку, то это ему удалось. Булыкин ударом ноги вышиб из-под него стул. Еще мгновение, и он бы набросился на предводителя грифов. Вмешался Гоша. Одним прыжком он оказался рядом и сильным ударом отправил Чеснока на пол. После чего невозмутимо сунул в рот жвачку и снова сел за компьютер.
Чеснок поднялся, потирая ушибленную нижнюю челюсть.
– Убирайся! – прорычал Булыкин.
26 апреля 2006 года, среда, утро
Ланцева с тяжелым сердцем шла к Томилиным. Она чувствовала себя виноватой. Все началось с ее предложения зайти в подвал. Если бы не она, все могло бы сложиться иначе и все были бы живы.
Анна взяла на себя организацию похорон Вани. Поехала на кладбище, Станислав Викторович попросил купить сразу четыре места.
Кладбище поразило Анну. Кругом полиэтиленовые бутылки, окурки, другой мусор. Целые горы мусора. Куда смотрит мэрия? Она позвонила Лещеву. Тот возмутился и сказал, что к завтрашнему дню все будет убрано. На другой день Ланцева снова приехала на кладбище. К горам мусора никто не прикасался.
Еще больше поразило ее родное учреждение. Вечером текст некролога, посвященного мальчику и наркополицейскому, стали показывать на фоне разухабистой музыки вместе с рекламными объявлениями. Анна позвонила в телестудию: