После победы спартанцев, афинян и прочих эллинов над Антипатром, Коринфский союз распался. Он не мог существовать при отсутствии внешнего врага, слишком много было противоречий, слишком памятна была Пелопоннесская война. Афиняне, начавшие возрождать былую талассократию, власть над морем, были заинтересованы в египетском хлебе, который был нужен перенаселенной Аттике, как воздух. Египетский правитель-эллин (на македонское происхождение Лагида тактично закрыли глаза) устраивал их больше, чем перс. Афины поддержали Птолемея, признали его царем и прислали флот и войско. Дарий, войско которого двинулось через сирийскую пустыню к дельте Нила на усмирение отпавшей сатрапии, временно махнул рукой на Антигона, справедливо полагая Египет более ценной сатрапией. Спартанцы, в очередной раз купленные на персидское золото, отправили свой флот к Фаросу, собираясь поддержать Великого царя, однако были разгромлены афинянами и навархом Менелаем, братом Птолемея. Вскоре в битве у Пелусия Птолемей разбил Дария. Одержав победу, он поспешил выслать к нему послов с заверениями, что более не стремиться отхватывать куски от персидского царства. Великий царь заключил с ним мир. Совсем не воинственный, Дарий не был уверен в своих силах и несмотря на бахвальство своих военачальников, повернул назад.
Минуло восемь лет со смерти Александра, когда войны ненадолго затихли и повсюду установился мир. В Элладе он был недолог, поскольку две великих державы, Спарта и Афины, непримиримые враги, не могли ужиться вместе. Но Азию и Египет новая война, прозванная Второй Пелопоннеской, не затронула.
Фараон Птолемей основал возле острова Фарос новый город, назвал его Птолемаидой и объявил своей столицей. Антигон сделал столицей город Келены во Фригии. Дарий оставил попытки вернуть свои утраченный владения, заключив мир с обоими царями. Власть в Персидском царстве находилась в руках человека, которого оно давно не имело. Наделенный множеством добродетелей, кроме полководческого таланта, лишенный пороков, свойственных своим предшественникам, Дарий излечил персидское царство от тех недугов, которыми оно страдало. Постепенно возмущения сатрапов смолкли, враги не нарушали более границ царства, и Дарий мог вздохнуть с облегчением.
Так прошло еще семь лет, до того дня, когда войска иллирийцев, одрисов и эпиротов подошли к стенам Пеллы, и на трон Македонии не взошел юноша, называющий себя сыном Александра. Многие тогда сочли его самозванцем…
* * *
Осень третьего года 116-й Олимпиады
Мегалополь
Горстка гоплитов в алых плащах. Все, что осталось от великой спартанской армии, битой столь немногими за века существования города воинов. Царь осадил разгоряченного сражением, пританцовывающего жеребца, в двадцати шагах от них.