– Что с ней, Соня?!
Он вдруг почувствовал, что устал. Очень сильно устал от всего, свалившегося на него в последние дни. Ощущение безграничного счастья – с тревожным ожиданием расплаты за него… было, да, было. Гнал все от себя прочь, умолял, чтобы пронесло. Упивался, наслаждался, но – тревожился. Все равно тревожился, понимая, что так славно все время быть не может. Платить приходится всем.
Но даже и в мыслях он допустить не мог, что расплата будет настолько жестокой.
– Женщина, которая была за рулем машины, мертва, Владик, – Сонечка еле это выговорила, спотыкаясь на каждом слове.
– Как мертва? Почему? – тупо повторил он, зачем-то глядя на дно кофейной чашки.
Гадать на кофейной гуще он не умел. Но в черных крохотных крупинках, сбившихся к краю чашки, ему почудилось что-то жуткое и смертоносное.
– А это точно Ленка? – вдруг спросил он с надеждой и как-то жалко взглянул на Сонечку.
– Я… Я не знаю, Владик! – воскликнула она, вернув ему его жалобный взгляд. – Он говорит…
– Кто он? – вскинулся с обидой Ковригин. – Твой бывший хахаль?
– Ну, зачем ты так? – Сонечка обиженно двинула носиком, вздохнула. – Ладно, прощаю. Тебе сейчас ни до чего. Не до подбора выражений, это уж точно!
– Извини, – в горле у Ковригина запершило.
Он выбрался из-за стола, на ватных ногах добрался до дивана, рухнул на него так, что под ним что-то жалобно хрустнуло. Задел Сонечку локтем.
– Что делать-то, Сонь? Я не знаю, что нужно делать в таких случаях!!! – воскликнул он сиплым возмущенным голосом. – Она исчезает, потом не звонит, не отвечает на звонки. И вот – находят машину… Ее машина?
– Желтая «Хонда», спортивная, – передала описание Сонечка. – Таких в городе мало.
– Это точно, – Ковригин поежился, словно бы от холода. – У нее такая была. И документы ее?
– Вроде, – Сонечка тоже зябко повела плечами, прижалась к его боку, положила головку ему на плечо. – Документы на ее имя. А опознание… Пока не проводилось.
Ковригин передернулся.
Ему придется опознавать погибшую женщину?! А если это не Ленка? Если это кто-то другой… другая? На фига ему нужно на чужой труп таращиться?! Он покойников не то чтобы боится, но удовольствия от их созерцания не испытывает, точно. Если это чья-то чужая жена, мать, подруга, зачем ему куда-то ехать и смотреть? А ехать-то наверняка в морг, а там так отвратительно пахнет, какой-то неживой, мертвяческой медициной, бр-рр…
– Владик, ехать нужно. Все равно нужно, – сказала Соня, когда он выпалил ей все это на одном дыхании. – И поговорить потом с ними.
– С кем?
– Со следователями. Оперативниками. Я не знаю, кто там еще будет. Но ехать нужно!