Ну, хорошо, не краем уха! Специально наводил справки после ее последнего развода. Судиться она собирается или уже начала этот процесс, со своим очередным бывшим, из-за имущества. Может, тем и интерес ее к его персоне вызван? Думает, он ей адвоката порекомендует, а то и оплатит. Или она считает, что Рыков из-за нее на должностное преступление пойдет и на ее бывшего надавит?
Нет уж, Женечка. Не дождетесь!
– Ну, а вообще-то кроме зятя убитого у тебя есть еще какие-то подозреваемые, имеются версии? – долетел вдруг до его ушей озабоченный голос матери.
– Что? – Он невольно вздрогнул и уронил кусок помидора с вилки, и она зависла в его руке, в воздухе, на пару минут. – Ах, ты об этом! Да ты знаешь… Наверное, нет. У этого зятя, мне кажется, кто-то появился. Вот он и поспешил от тестя с тещей избавиться. Акции его фирмы были записаны на тестя, с оформлением договора пожизненной ренты.
– Ага! – подхватила мать задумчиво и снова полезла за сигаретами. Олег не стал противиться – она с обедом своим уже благополучно справилась. – Стало быть, меркантильный интерес у него есть…
– Еще какой! Фирма хоть и небольшая, но с солидным, стабильным доходом. Захочется разве все это потерять? А если у него появилась любовница, значит, жену куда-то надо девать. А как это сделать, если тесть руку на пульсе его личных доходов держит?
– А что за жена у этого Ковригина? Курица?
Ему почудились ревнивые нотки в вопросе матери, понятно, почему.
– Нет, не курица, – усмехнулся он догадливо. – Нормальная вполне, умная женщина. Раздавлена горем.
– Конечно, – подхватила мать с сочувствием и с такой же ревнивой интонацией спросила: – Красивая?
– Кто?
– Не придуривайся, Олег! – Мать хлопнула свободной от сигареты рукой по столу. – Я про Ковригину спрашиваю! Красивая?
– Красивая, милая, светлая и нежная, – перечислил он сразу все ее достоинства, потому что мать все равно вытащила бы из него все по слову, он только время потерял бы на препирательства.
– И она, вижу, тебе понравилась? – неодобрительно отметила мать и поспешила занавеситься от него дымом.
– Понравилась, не понравилась… Какое это имеет значение? Она же замужем!
Он пожал плечами. И перевел взгляд на оконный проем. Ариша всегда оставляла раздвинутые шторы на окнах. Мешали ей даже тонкие тюлевые занавески. Она комкала их, сворачивала жгутом, пристраивала где-нибудь на форточке или за трубой отопительной системы. Мать ворчала, но не сердилась на нее за эту странность.
– Ей все равно это самой стирать и гладить. Пусть делает, как хочет, – равнодушно реагировала она на ядовитые замечания соседок.