Раз поблизости проходил охотник с большой косматой собакой. Собака учуяла ее и принялась рыскать, но пропитанный водой лед обломился и ей пришлось вернуться. В другой раз на нее напал болотный бобр. Спасаясь от его зубов, она была вынуждена взлететь. Недавно зажившее крыло помогло ей преодолеть лишь несколько метров, но бобр отстал.
Дробина перебила ей крыло в том месте, где оно сгибалось, повредив сустав и мышцу. Мышца срослась, сустав утолщился, а кости постепенно деформировались. И все же они были еще слишком хрупкими, чтобы держать тело в воздухе. К тому же раненое крыло срасталось неправильно. Утка часто размахивала им, словно хотела убедиться в его прочности.
Через неделю она снова попыталась подняться в воздух. На сей раз преодолела расстояние от тростника до болота. Она летела с трудом, низко над землей, как-то боком. Соприкосновение с упругой, невидимой материей, в которой она парила и которая дарила ей свободу, заставило ее вскрикнуть. Она оживилась. Ее исхудалое тело трепетало от радости и волнения. Сердце колотилось, ее манил простор. Она возбужденно взмахивала своим коротким хвостиком. Охваченная желанием летать, она совершала недолгие перелеты, хлопала крыльями и радостно отряхивала перышки, как делала это тогда, когда ей впервые в жизни удалось взмыть на своих молодых сильных крыльях.
В ту же ночь она покинула болото. Добралась до реки и поплыла против течения. Денно и нощно она продвигалась на юг — то плыла, то летела, ведомая инстинктом. Пролетая мимо деревень, она сторонилась своих сородичей — домашних уток, гнавшихся за ней под речными мостами, по которым мчались поезда и скрипели нагруженные телеги. Когда на пути попадался какой — нибудь городок, ей приходилось дожидаться ночи. Неприметная и испуганная, она двигалась как тень, преодолевая сотни опасностей, — отовсюду гонимая, беспомощная, мучимая холодом и голодом.
Наконец она добралась до верхнего течения реки у подножия какой-то горы и осталась там, ожидая потепления. Потом снова поплыла на север, где река была полноводнее, а корм — более обильным и доступным.
Так, в зависимости от погоды, она устремлялась то на север, то на юг, проводя по нескольку дней у какой — нибудь запруды.
Однажды она оказалась подле небольшой мельницы, скрип жерновов которой слышался издалека в глухой зимней ночи.
У мельничной запруды приземлились два лебедя. Их появление заставило ее оживиться. Крошечная и невзрачная рядом с этими крупными белыми птицами, она вертелась поблизости, плавая в ледяной воде. Молчаливые и надменные лебеди не обращали на нее никакого внимания. Утром они взмыли в небо и, похожие на два огромных снежно-белых цветка, исчезли в легкой дымке у вершины горы. И снова она осталась в узком ущелье одна, подавленная тягостным молчанием зимы.