Она наспех выпила чашечку кофе в безлюдном ресторане. Затем побежала в вестибюль, где ее встретил Барри. Мужчина выглядел элегантно в шелковом светло-сером костюме.
— Моя дорогая, ты представляешь собой пример пунктуальности, — улыбнулся он, помогая девушке надеть пальто. — Я так надеялся, что ты опоздаешь и мне придется ждать тебя в ресторане в смиренном терпении.
— Не верю. — Аликс озорно улыбнулась. — Ты бы не захотел потратить впустую даже минутку этого замечательного утра. Как и я.
— Думаю, ты права, — признал Барри, усаживая девушку в автомобиль.
За пределами Лондона машина набрала скорость. Дорога была полупустая, вокруг простирались поля и фруктовые сады. Солнышко пригревало, из садов доносились пенис и щебет птиц, и Аликс самой захотелось запеть. Она замурлыкала веселый мотивчик.
— Пой громче, чтобы я мог тебя слышать, — велел Барри, улыбаясь.
— Я не могу петь громко. У меня слабый голос.
— Совсем не похож на голос Варони?
— Да. — Аликс покачала головой. — Я не унаследовала ее прекрасного голоса. Жалко, правда?
— Глупая гусыня! Как можно унаследовать что-то от сестры, — напомнил он с усмешкой. — Тем более голос.
— Нет, конечно же нельзя, — поспешила согласиться девушка, мгновенно напрягшись.
О боже! Ее тайна едва не раскрылась. Нельзя быть такой беспечной.
— Твой отец знает, что мы приедем? — Заглаживая оплошность, Аликс перевела разговор на другую тему.
— Да. Я звонил ему вчера вечером.
— И он удивился?
— Чему? Что я приеду?
— Нет. Что приеду я.
— Возможно. Но один из его основных принципов — никогда ничему не удивляться. Так что трудно сказать.
— Барри, как ты думаешь, я ему понравлюсь?
— Не знаю. Хотя ты и самое очаровательное на свете существо. Но мой отец считает английских эсквайров сливками общества, а себя — сливками среди эсквайров. А следовательно — лучшим творением Господа Бога.
Аликс захихикала, зажав ладошкой рот.
— Но какие у него на то причины? То есть он выдающаяся личность?
— О да, — протянул Барри не без иронии. — О прямо-таки преклоняется перед тем, что называв «добрыми старыми традициями». Отвага, честность правосудие — вот его кредо. А еще он надевает смокинг к ужину. Каждый день. Можно подумать, что к нему на ужин пожалует сама королева.
— Мне это нравится, — заметила девушка.
— Мне тоже. Но забыл сказать: он плохо относится к тем, кто носит обычный пиджак после семи вечера.
— Что за абсурд! Какой была твоя мать?
— Я почти не помню. Она умерла, когда мне было восемь лет.
— О, прости. И у тебя нет сестер?
— Ни одной. — Барри усмехнулся. — Никакого женского влияния. У меня есть только младший брат. Работает репортером в Би-би-си. Сейчас он где-то на Востоке.