Сорвав последний клочок бумаги, Аликс, как за ценный приз, ухватилась за фотографию матери.
— О нет… нет! — дико повторяла она.
Ноги отказывались служить, и девчушка обессилено рухнула в кресло. Она все смотрела и смотрела, и не могла отвести взгляд от грустных и одновременно смеющихся глаз женщины, которая произвела ее на свет.
Как и говорила бабушка, та была невероятно красивой. Но было в ней что-то такое… от чего у Аликс защемило сердце. Изумительные губы, слегка приподнятые в уголках, нежный овал лица, широкие скулы, ямочки на щеках. Огромные глаза, казалось, излучали свет, в их глубинах хранилось множество тайн… но все это Аликс заметила позже. Сейчас же она видела перед собой выражение теплоты и нежности, которые предназначались ей и только ей одной.
Через минуту, показавшуюся вечностью, Аликс поняла, что бабушка встала позади кресла и смотрит поверх ее плеча на фотографию.
— Ба… какая же она красивая! Я и не представляла себе! — Аликс повернулась, чтобы посмотреть бабушке в глаза, и была сражена суровым выражением ее лица. — Это и правда она?
— Да.
Аликс прижала фотографию к груди.
— Она такая… добрая… и нежная. Именно так и должна выглядеть мама.
— Могу предположить, — фыркнула старушка, — что фотография была сделана именно для этой цели.
— Бабушка! — Аликс вскочила на ноги. — Как ты смеешь думать о ней такое!
Миссис Фарлей не отреагировала на резкость внучки. Но наступившая тишина ясно показывала, что между ними теперь пропасть. Аликс тут же отчаян но попыталась ее преодолеть. Она стремительно бросилась к бабушке и обняла ее.
— Ба, прости! Пожалуйста, прости. Я не понимала, что говорю. Пожалуйста, прости меня.
Бабушка ласково потрепала ее по волосам:
— Все хорошо, милая. Давай больше не будем вспоминать об этом. Я не хочу, чтобы мы ссорились из-за твоей матери. Вот, возьми фотографию. Кажется, на обратной стороне что-то написано.
Все еще дрожа от волнения, Аликс взяла фотографию и перевернула. В правом углу твердым, изящным почерком было написано:
«Малышке Аликс со всей моей любовью.
Нина Варони».
Нина Варони!
Узнав имя, Аликс даже не испытала разочарования оттого, что фотография не была подписана «Мама».
— В-Варони, — ошеломленно произнесла она. — Моя мама — Варони?
Бабушка грустно кивнула.
— Но… я столько слышала о ней. Я хочу сказать… все о ней слышали. Она ведь мировая знаменитость, разве нет? Как Каллас и…
— Не так, как Мария Каллас, — быстро поправила бабушка. И в ее словах была доля правды. — Она известная певица… хорошее сопрано, но отнюдь не легенда. А сейчас пойдем, моя дорогая, выпьем чаю.