В 1762 г. его произвели в сан епископа, однако через тринадцать лет он ушел в отставку и вернулся в конгрегацию, где многое претерпел от отдельных собратьев-редемптористов и от господствовавшей там атмосферы педантизма. Умер св. Альфонс в 1787 г.
Св. Альфонс относился, скорее, не к спекулятивным богословам, а к специалистам в области, как мы сегодня ее определили бы, пастырского богословия. Тем не менее он не был казуистом в отрицательном смысле этого слова. Он всегда осознавал, что человек призван к святости, и в своих работах о нравственности и аскезе стремился наставить людей на путь добродетели и молитвы. Он, однако, выступал против ригоризма янсенистов и потому считал необходимым особенно подчеркивать значение таинства покаяния как милосердного суда, суда прощающего. Точно также он настаивал на минимальности предъявляемого к христианам требования добродетельности, на необходимости стремиться к христианскому совершенству в соответствии с возможностями человека в данное время и на реальной значимости малых добрых дел. Св. Альфонс также отрицал крайности толкователей, неверно понимавших богословие "чистой любви".
Св. Альфонс был выдающимся писателем.[654] Большая часть его работ посвящена духовной жизни. Его духовное учение доминировало в христианской жизни Италии восемнадцатого века, и можно сказать, что для Италии своего времени он был тем же, чем в соответствующее время Франциск Сальский для Франции и Луис Гранадский для Испании. Св. Альфонс был ненасытным читателем, и его работы свидетельствуют о знании Отцов Церкви и великих учителей богословия. Особенно он восхищался св. Терезой Авильской (учение о молитве которой он воспринимает полностью, без оговорок), Альфонсом Родригесом и Луисом Гранадским. В центре его учения всегда находятся Иисус и Дева Мария, а постоянной темой остается тема любви к Богу и подчинение воле Божией. Орудие спасения и христианского совершенствования — молитвенная практика. Мы здесь ограничимся обобщением духовного учения св. Альфонса.
Бог желает, чтобы все люди были святыми; поэтому христианин у которого отсутствует желание стать святым может быть и будет христианином, но он не будет хорошим христианином. Каждый должен стремиться к совершенству, насколько ему позволяет его положение: мирянин — в меру своих сил как мирянин, монах — как требуется от монаха, а священник — как подобает священнику. Большое значение, таким образом, приобретает вопрос призвания, и каждому следует занять то положение в жизни, какое угодно Богу. Духовный наставник не смеет ни за кого решать вопрос о призвании.