Она улыбалась, словно знала нечто ему неизвестное.
— Что такое?
— Просто я подумала, сколько раз ваша мама говорила: «Он совершенно меня не слушает».
Его раздражение исчезло, стоило ему увидеть ее улыбку. Она и так была красива, но, когда улыбалась, у него сразу перехватывало дыхание…
— Верно, она повторяла это тысячу раз. Майк старался сохранять самообладание. — Но я слишком твердолобый.
— Ну, это еще мягко сказано. Да вы просто упертый. — Шерри засмеялась, и у него закружилась голова.
— Тут я с тобой совершенно согласен, малышка.
— Я вовсе не малышка. Понятно?
Он это знал. В том-то и дело.
В животе у нее явственно заурчало, и он нахмурился.
— А вы ели сегодня что-нибудь?
Нет, конечно. Он знал наверняка, что с полудня у нее во рту не было и маковой росинки. Он достал из шкафа тарелку, положил в нее мясо и картофель с морковью.
— Прошу. — Майк поставил перед ней тарелку, положил нож и вилку. — Мама делает великолепное тушеное мясо и, когда никто не ест, очень обижается. Хотите содовой?
— Спасибо. А почему вы сами не едите, если оно такое вкусное?
Майк положил себе мяса и уселся напротив.
Пусть их разделяет стол.
— Я уже ел, но обещал маме съесть хоть немного.
— О! — Она попробовала кусочек, запила водой и принялась есть. — Полагаю, вы у нее любимый сын.
— Я у нее единственный сын. — Нужно продолжать беседу, иначе она может почувствовать его состояние. — У меня две старших сестры. У одной все мальчики. Им некогда ухаживать за мамой.
Сцены в фильмах, когда люди жуют и не спускают глаз друг с друга, всегда казались ему глупыми. Еда — это еда, а секс — это секс. Но, глядя на жующую Шерри Найленд, он изменил мнение.
Ее губы сжимали вилку, она вытаскивала ее изо рта, и он представлял, как они сжимаются и льнут совсем к другому… А когда она облизывала их розовым язычком, ему хотелось почувствовать этот язычок на своих губах… и не только…
— Майк, — позвала его Шерри, и, кажется, уже не в первый раз.
— Да? Что? — Он едва заставил себя перевести взгляд с губ на глаза и приказал себе не опускать его.
— Где вы витаете?
Лицо у него загорелось, хотя он не покраснел. Он никогда не краснел.
— Я здесь.
— Не пытайтесь меня обмануть. — Она взяла еще кусок мяса. Но он уже не смотрел, как она ест. — Я собралась посылать вам радиосигнал.
— Просто немного устал. Сегодня был очень длинный день.
— Извините. — Ресницы у нее слегка затрепетали, и она склонилась над тарелкой.
— За что?
— За то, что вам пришлось гоняться за мной после работы.
— Ну что вы. — Он расслабился. — Не переживайте, со мной все в порядке.
— Великолепное мясо. Мне очень понравилось. Не стоило вам так со мной возиться, но все было отлично.