— Должно быть, — задумчиво произнес Блю, — эти стены многое повидали… Интересно, когда был построен дом?
— В 1749 году.
— Каким же образом он попал к Хэлламу?
— Можно сказать, он «женился» на нем.
Блю удивленно посмотрел на нее. Должно быть, решила Симона, он подумал о Шандре — той рыжей толстухе, что была с Хэлламом на ужине у Джозефины.
— Дом принадлежал его первой жене, Маргарет. Она умерла пять лет назад. Ее отец был десятым графом Холлуинд, но умер полностью разоренным. У Маргарет осталось два выбора — или расстаться с домом, или выйти замуж ради денег. Хэллам давно положил глаз на этот дом, а тут как раз умер его отец, и Гас оказался наследником громадного состояния… Так что от его предложения Маргарет не смогла отказаться.
Блю задумался на минуту.
— Выйти замуж за денежный мешок, — произнес он, — это еще куда ни шло. Но жениться ради дома — о таком я слышу впервые…
Симона собиралась уже что-то сказать в ответ, но в этот момент лимузин остановился у самого дома.
— Ну вот мы и приехали, — неуверенно произнесла она.
Двери дома раскрылись, и на крыльцо высыпала толпа нарядно одетых людей.
Нэнс открыл дверцу машины, и сам Гас Хэллам помог Симоне выйти.
— Рад приветствовать вас в моем скромном жилище! — Хэллам с подчеркнутой галантностью поцеловал ей руку.
Блю вышел из машины и протянул руку Хэлламу. Тот пожал ее, но с таким отстраненным видом, что у Симоны все вскипело внутри. Какое право имеет Хэллам обращаться с Блю как с мальчиком на побегушках? Впрочем, чувство гнева Симоны тут же сменилось чувством собственной вины — не так ли она сама смотрела на Блю всю эту неделю?
— Простите за опоздание, мистер Хэллам, — произнесла Симона. — Мы, должно быть, пропустили ужин?
— Нет, я попросил моего шеф-повара повременить с ужином. Так что у вас еще есть время, чтобы расположиться поудобнее. А я, с вашего позволения, пропущу пока с гостями еще по рюмочке.
— Спасибо, мистер Хэллам, — произнесла Симона. — Мы присоединимся к вам, как только сможем. Нельзя ли, чтобы кто-нибудь проводил нас в комнаты для гостей?
— Разумеется. — Хэллам щелкнул пальцами. — Уильям, проводите, пожалуйста, мисс Дукет.
От толпы отделился худощавый молодой человек и подбежал к ним.
— Позвольте, сэр? — Он попытался взять у Блюделла сумки.
— Спасибо, Уильям, я сам.
— Как вам угодно, сэр. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Хэллам вернулся к гостям, а Симона с Блю последовали за Уильямом по роскошной мраморной лестнице на второй этаж, по огромной галерее, украшенной портретами и бюстами представителей давно умерших поколений британской аристократии, мимо бесконечных одинаковых дверей… Огромный зал, который в былые времена, должно быть, выглядел мрачно, теперь был освещен мощным светом электрических ламп, поблескивающим на пышной позолоте тяжелых старинных рам и на затейливом узоре паркета из редких пород деревьев.