— Не жди, что отделаешься так просто, — заметила я. — Похоже, ты здесь самый крупный, значит, тебе придется держать его за плечи. Ухватись подальше от места где… где он будет резать. А вы двое держите Эвана за ноги. Сейчас кажется, что он без сознания, но во время операции и после нее ему будет очень больно. Как только я скажу, навалитесь на него всем весом и не отпускайте.
Они встали по местам, привычные подчиняться приказам.
— Ты когда-нибудь делал это раньше? — спросила я человека с ножом.
— Именно это — нет. Но ты, безусловно, сейчас мне все растолкуешь.
Я уже решила не терять спокойствия, как бы вызывающе не вел себя этот человек.
— Я расскажу тебе все очень подробно. Когда мы начнем, тебе придется исполнять все мои приказы немедленно. Будет легче, если ты скажешь, как к тебе обращаться. Я не стану звать тебя «командир».
— Называй, как хочешь, — произнес он, приподняв брови. — У нас здесь нет имен, кроме тех, что ты слышала.
— Есть такой сказочный персонаж по имени Бран, — сказала я. — Это означает «ворон». Я буду звать тебя так. Кинжал раскалился? Пес, как только я скажу, немедленно вынимай его.
— Все готово.
— Отлично. Ну, Бран, видишь вот эту точку у плеча, где кость все еще цела?
Мужчина, которого я окрестила именем легендарного путешественника, кивнул, все его лицо выражало глубокое неодобрение.
— Ты должен отпилить здесь, чтобы срез был чистым. Не позволяй ножу соскользнуть ниже вот этой точки. Рана никогда не заживет, если внутри останутся осколки кости. Сконцентрируйся на работе. Пусть другие держат. Сначала я отрежу мясо своим кинжалом… где мой кинжал?
Альбатрос наклонился и вынул мой нож из-за голенища.
— Спасибо. Начали.
Позже я сама удивлялась, как тогда мне удалось не сорваться. Как я сумела казаться такой собранной и знающей? Сердце у меня билось в три раза быстрее обычного, я обливалась холодным потом, а в душе плескался страх. Страх поражения. Я боялась того, что принесет неудача — не только безрукому Эвану, но и мне самой. Никто прямо не говорил, что будет, если все пройдет не так, как задумано, но я вполне могла себе это представить.
Сначала все шло не так уж плохо. Чисто отрезать ткани, оттянуть кожу до самого плеча, туда, где рука туго перетянута узкой полоской ткани. Руки у меня скоро стали красными от крови. Все шло нормально. Кузнец дрожал и дергался, но не проснулся.
— Хорошо, — сказала я. — Теперь, Бран, режь. Прямо здесь. Пес, держи крепче. Он не должен двигаться. И все надо делать очень быстро.
Наверное, лучший помощник в такого рода делах — человек, не задумывающийся о чувствах других, он может резать кость живого человека так же аккуратно и решительно, как резал бы кусок дерева. На лице такого человека ничего не отразится, если его жертва вдруг дернется, замечется, начнет вырываться из крепко держащих сильных рук и душераздирающе стонать.