Успокоившись, он подошел к столу и спросил:
— Ты куда-то собралась?
От неожиданности Кьяра вздрогнула и выронила гусиное перо.
Не отступавшее от нее видение внезапно исчезло. Однако ничего не изменилось. Перед ней было все то же лицо.
— Я спросил, куда ты собралась.
Лицо Луки было сердитом, губы сжаты. Но она видела не гнев, а лишь боль и усталость. Она поймала себя на мысли, что ей хочется разгладить морщинки на его лице, стереть боль, притаившуюся в глазах.
— Ухожу.
— Я надеялся, что ты не уйдешь, не предупредив меня.
— Я не давала такого обещания, — спокойно, но с некоторым вызовом ответила она.
— Черт бы тебя побрал! — взорвался он. Его снова обуял гнев, но сейчас к нему примешалось новое чувство — боль. — Что же изменилось?
Кьяра видела, как он страдает, и ее захлестнула волна нежности.
— Я поняла, что ты прав.
— О чем ты? — Его глаза округлились от недоумения.
— Прошлой ночью ты сказал, что будет разумнее, если я покину этот дом.
— Как ты можешь так говорить! — крикнул он и, не давая ей опомниться, схватил ее. — Как ты можешь рассуждать так спокойно, будто мы разыгрываем какое-то театральное представление?
Кьяра окаменела.
— Отвечай! — потребовал он.
— Но ведь это правда. Будет лучше, если я уйду.
— Лучше для кого?
— Для меня, во всяком случае. А может, и для тебя.
— Премного благодарен за заботу. — Его губы исказила насмешливая улыбка. — Однако предупреждаю: я не позволю делать из себя посмешище.
— Я и не собиралась. Я доставляю тебе одни неприятности. Твой старший брат Алвизе хочет, чтобы я ушла. Я нарушила твои планы, посеяв в твоей голове сомнения, которые, может статься, нанесут тебе даже больший вред, чем опасность, которую я ясно вижу. Если ты поразмыслишь, то поймешь, что мне лучше уйти.
— Нет! — крикнул он. Все эти причины смешны. В его силах удерживать ее столько, сколько он захочет. — Я тебя не отпущу.
Почувствовав его решимость, Кьяра испугалась.
— Ты обещал, — напомнила она.
— Это была минутная слабость.
— Все равно это было обещание, — не сдавалась она, положив руку ему на сердце.
Это движение смягчило Луку. Если бы она попыталась оттолкнуть его, он снова бы ее запер. А если бы стала вырываться, он, возможно, овладел бы ею. Но ее нежное прикосновение и тихий голос нанесли ему сокрушительное поражение.
— Ты права. Ну вот, я опять оставил отметины у тебя на плечах, — вздохнул он, разжимая пальцы. — Не уходи, Кьяра. Ты мне нужна.
— Не говори так.
— Почему? Ведь это правда.
— Нет. Может быть, ты и хочешь меня, но я тебе не нужна. — Она старалась убедить в этом себя, а не его.