— Стойте, — прошептала Флора. Она кашлянула, чтобы вновь обрести голос, который от волнения пропал. — Это же просто самый настоящий шантаж! Но для чего?
— Как, вы еще не поняли? — удивился он. — Но мне казалось, я все ясно объяснил. Мне нужны вы, Флора.
— Есть такая поговорка о преисподней, ярости и презренных женщинах… Вас, очевидно, чужое презрение мало трогает, Григ?
Он рассмеялся.
— Может быть, самую малость.
— Какой-то бред! — с горечью воскликнула она. — Вы не оставляете мне выхода! Это какое-то безумие.
— Смотря как взглянуть. Быть моей женой вовсе не так страшно, как вы себе рисуете. Одним махом вы надежно обретаете и имение и четверых детей, которых обожаете и которым вы необходимы. Подумайте хотя бы об этом.
Флора закрыла глаза. Она действительно не могла не думать о детях, о маленькой Кэтти, родная мать которой умерла, когда девочке было всего два года. Малышка ее не помнила, не понимала, что такое мачеха, и считала своей мамой Флору. Девочка в последнее время очень нервничала, ее состояние беспокоило Флору. Она подумала о Мэри и Майкле, преданных друг другу близнецах, и о Джонатане. Бедный, страдающий подросток до сих пор остро чувствовал утрату, смотрел сейчас на мир с горьким цинизмом и разочарованием, и все больше отбивался от рук.
Она открыла глаза и встретилась взглядом с Даймоном.
— А также, — произнес он спокойно, — вы станете жить в свое удовольствие и будете получать каждый месяц деньги «на булавки».
— Если раньше я вас просто терпела, то сейчас ненавижу, — ответила она так же спокойно.
Он только улыбнулся.
— Но вы согласны?
— Только потому, что у меня нет выбора.
— Это не совсем точно, — произнес он с подчеркнутой медлительностью, — но тем не менее… И когда?
— О, предоставляю вам полное право самому назначить дату, господин Даймон.
— Как насчет этого же числа следующего месяца? За это время дети успеют свыкнуться с мыслью о нашем браке.
— Надеюсь, что и я тоже. — Она поджала губы.
— У вас было время привыкнуть к этой мысли, — заметил он вкрадчиво. — Но если наш будущий брак внушает вам такое отвращение, я удивлен, что вы до сих пор не покинули страну или не придумали что-нибудь более мелодраматическое.
— Вам прекрасно известно, что я была здесь своего рода заложницей, Григ.
— Разве? — Он задумался. — Это мне не приходило в голову. Слушайте, почему бы вам не пригласить меня на выходные? Мы могли бы начать обсуждать приготовления к свадьбе, да и вообще, разве у нас теперь мало дел?
— Конечно же, непременно приезжайте, — откликнулась Флора с подчеркнуто фальшивой сердечностью. Но вся ее поза и взгляд говорили совершенно противоположное — «ступайте к черту».