— Подвинься еще.
Командный тон Тайрелла разозлил девушку.
— Здесь не так-то много места, если ты еще не заметил! — воскликнула она.
— И ты занимаешь три четверти свободного пространства, — парировал он. — Перестань жаться ко мне.
— Жаться к тебе? Боже мой, ты что же, думаешь — у меня блохи или что-то такое? — чуть слышно проворчала Жанна. — Это ты недавно ошивался в салуне Неда, поэтому блохи, скорее, должны быть у тебя…
— Жанна! — прервал ее Тай. В его голосе звучала неприкрытая угроза. — Давай двигайся.
— Ладно, ладно, двигаюсь я, — сказала девушка, отползая в дальний конец трещины и прижимаясь к каменной стене. — Так лучше?
Тай прорычал ругательство, которое она предпочла бы не слышать. Он схватил свой рюкзак и принялся яростно в нем копаться, затем извлек банку консервов и всадил лезвие перочинного ножа в ее крышку. Ему потребовалось не больше секунды, чтобы открыть банку, затем он передал ее девушке:
— Вот, выпей это.
Жанна наклонила жестянку и принялась пить. Почувствовав на языке густую, сладко пахнущую персиком жидкость, она недоверчиво вскрикнула. Сделав два больших глотка, она неохотно протянула банку Таю, но он лишь отрицательно покачал головой:
— Допивай.
— Не могу. Проповедник продает персики по доллару за банку.
Посмотрев в полные решимости глаза девушки, Тайрелл понял, что спорить с ней бесполезно, поэтому сделал пару маленьких глотков и снова передал жестянку ей.
— Твоя очередь, — произнес он ровным голосом.
Она ничего не сказала и снова принялась пить, наслаждаясь каждой каплей. Тай улыбнулся, радуясь, что принес ей это лакомство. Проведя достаточно времени в дикой местности, он отлично знал, что, неделями питаясь лишь вяленым мясом, бобами и галетами, человек начинает ужасно тосковать по чему-нибудь сладкому и сочному.
Они несколько раз передавали друг другу жестянку, и каждый раз Тай мог бы поклясться, что металл становился все теплее и теплее. Он заставлял себя не думать о губах, которые прикасались к краю банки перед тем, как он приникал к ней своими губами, и прекрасно преуспевал в искусстве самоконтроля до тех пор, пока Жанна не перевернула банку в ожидании, пока на ее вытянутый язык не упадет последняя сладкая капля. Желание поцеловать девушку, чтобы слизать с ее языка эту каплю, затопило его сознание, и он был вынужден отвернуться.
— А что теперь? — спросила Жанна, помахивая банкой у него перед носом.
«Хороший вопрос, — подумал Тай. — Хотел бы я ей ответить».
Ловко орудуя ножиком, он срезал с жестянки крышку и, проткнув персик лезвием, протянул его девушке. Она благоговейно взяла сочный золотистый плод и откусила от него с едва заметной жадностью, затем передала Таю. Они кусали по очереди до тех пор, пока не остался совсем небольшой кусочек. Жанна совсем было отправила его в рот, как вдруг заметила, что Тай проявляет повышенный интерес к ее губам. Он смотрел на нее зелеными, слегка затуманенными глазами, от чего ее тело омывали волны жара. Машинально она откусила от оставшейся части сочного фрукта и протянула ему последний кусочек.