– Да. Они просто посылают зов и чувствуют, где находится нужный им человек, – содрогнулась Людмила. – Если он уже был с ними в контакте. Тебя – вряд ли. А меня…
– Вот видишь. Значит, ни бегать, ни прятаться мы не можем. Одна надежда – есть у них куча проблем, и ты – не самая основная. Не обижайся, тут как раз случай, когда вообще лучше быть неизвестной.
Последнее добавил на всякий случай. Женщины порою бывают непредсказуемыми существами и обижаются на любую ерунду, если та вольно или невольно пытается удалить их из центра Вселенной.
Только если враг чувствует твое бегство, он ведь почувствует и твой переход в наступление. Единственный шанс на хотя бы небольшой успех – проделывать все с таким напором, чтобы никто не успевал сообразить. Шансов на окончательную победу не появится, но на какую-то тактическую – вполне. И прожить можно несколько дольше. Если не убьют раньше времени. Как там говорят на Востоке? Кысмет…
– Все равно найдут… – обреченно повторила Людмила.
– Если мы не найдем их раньше. – Ветров принял решение и теперь собирался идти до конца. – Где, ты говоришь, их база?
Решить и решиться гораздо проще, чем сделать. Чтобы атаковать врага, требуется как минимум знать о его местонахождении. Роман кое-что умел, но ведь к умениям надо добавить еще и оружие, и… деньги. Тот самый презренный металл, по уверениям Наполеона, весьма необходимый для войны. Хотя бы некую сумму, позволяющую совершить путешествие. То есть потратиться на транспорт, снаряжение, документы, в конце концов. Не воевать же с дорожной полицией в случае остановки!
Пока Людмила уверенно назвала лишь одну точку. Неподалеку от уничтоженного взрывом Соснового Бора, по ее словам, был спрятан некий весьма важный артефакт. Возможно, операция массового зомбирования была проведена с его помощью.
Только Ветров, человек военный, был неплохо знаком с последствиями ядерных взрывов. В отличие от многих сверстников, которые питались слухами, – начальную военную подготовку в школах давно отменили и знания по этой части не давали, – офицер все это проходил. Ему не составляло труда представить, что творится сейчас в окрестностях уничтоженной станции. Не так страшна смерть, как болезни, превращающие здорового человека в инвалида. Уровень радиации ТАМ должен был превышать любые безопасные нормы. Может, ни… нифте… тьфу, в общем, враги, плевали на подобные мелочи. Только Роман был человеком, и некая доза рентген была для него фатальной – не сразу, так в самом ближайшем будущем.
Нет, возвращаться к Сосновому Бору не хотелось. Разве что не останется никакого пути, кроме самоубийства.