Заработал двигатель справа. Циферблаты подсказали, что прошел скачок напряжения. Сергей щелчком врубил пилотажно-взлетный комплекс и под звуки разогревающихся двигателей закончил пристегиваться.
«Вот же ж Люба, а?..»
Взлет и громкий говор руководителя полетов прошли как в полусне. Даже осталось вне сознания то приятно-щемящее чувство, когда колеса отрываются от земли, а турбины, послушные движению пилота, взревывают громче. Первые секунды полета – самый смак, когда еще неизвестно, поднимется ли птаха ввысь или зароется носом в смертоносный бетон полосы. Жаль, что не заметил. Только сказал, не задумываясь, как сотни раз до этого:
– Взлет произвел…
– Принял тебя, Девятый, – голос штурмана ОБУ[7]. Шутливо, почти шепотом: – Сообразим на двоих?
Город зажигал огни, вглядываясь подслеповатыми окнами в крылья взлетающих истребителей. По четыре машины, они уходили все глубже в небесный океан, расправленными плавниками-крыльями зачерпывая воздушные потоки. От заката, видимая только на приличной высоте, медленно двигалась темная дуга, полупрозрачная по краю – горизонт укутывался в ночь.
Какая же Люба… Да и он тоже молодец! Надо было вот так поддаться? Рыкнуть в сердцах, что любит, а потом нахамить… Лучше и не придумаешь. Впрочем, раз она хочет, пусть себе разводится. Сергею от этого только лучше. Времени сколько свободного появится! Вот только Алешка…
Небо обняло своего сына. Так нежно и беззаботно, что он на какое-то время забыл о собственном ребенке и о ссоре с женой.
В небе больше нет никого. Есть только одно живое сердце, стучащее в такт размеренной работе двигателей. А еще есть мозг, который должен работать в десятки раз быстрее обычного смертного – только лучший может вести железную птицу. И есть душа. Ширина ее от горизонта до горизонта, единая с небом, сливается в вихре воздушных потоков и поет от счастья быть в шаге от Создателя. Пилот – не обычный человек с мизерными бредовыми проблемами, прижатыми к земле. Он почти бог, крылатое существо, в чьих руках трепещет могучая крылатая машина.
Шум реактивных двигателей, монотонный писк приборов. Пощелкивание радиопомех в наушниках, спокойные переговоры уверенных в себе мужчин в эфире. Все так знакомо и легко. Научился, получил практику, налетал положенное количество часов. И то, что было невероятно сложным для обычного человека, для тебя становится простым и дружественным. Рука немного влево – тут пилотажно-навигационные приборы, окошки показателей скорости и высоты, радиовысотометр, ниже – РУДы[8] и рации; вправо – прицел, циферблаты для контроля за двигателями, навигационный комплекс… Всё свое. Незатейливое, простое и без норова – само просится в руку. Намного легче управлять сверхсложным самолетом, чем обыкновенной женщиной.