Петрусенко проснулся от дробного стука в двери. Все понятно – так часто сон трансформируется во что-то реальное… Люся подняла испуганно голову:
– Что это? Стучат? Который час?
За окном было уже светло, но это свет очень раннего утра. Быстро завязывая пояс халата, Викентий посмотрел на часы.
– Почти пять утра, – сказал он жене. – Ты не вставай, я тебе все расскажу. Похоже, наша вчерашняя история стремительно развивается…
На веранде стоял полицейский, оставленный вчера в пансионате для спокойствия и на случай, если вдруг появится Лапидаров. Он отдал честь, извинился:
– Господин комиссар Эккель просит вас пожаловать к нему. Он сейчас здесь, в кабинете хозяина.
– Сейчас буду.
Петрусенко не стал расспрашивать полицейского: и так ясно, что произошло нечто плохое. Быстро одеваясь, он полушепотом рассказал жене о приглашении. Люся, полусидя в постели, прижала руки к груди:
– Викеша, наверное, нашли Замятина… его тело…
Но Викентий с сомнением покачал головой:
– Боюсь, дорогая, что нет. Что-то новенькое, и похуже! Если бы нашли тело, не стали бы меня поднимать в такую рань – подождали бы.
– Господи! – У Люси округлились глаза. – Только не убийство!
К счастью, убийства и в самом деле не произошло, хотя, по всей видимости, оно предполагалось… Когда Петрусенко вошел в кабинет Лютца, ему навстречу стремительно поднялся комиссар Эккель, пожал руку.
– Дорогой коллега! Вы просили держать вас в курсе этого дела, сообщать все, что обнаружится. А я, в свою очередь, получил сведения о вашей блестящей репутации в России. Рад сотрудничеству и надеюсь на вашу помощь. Признаюсь, я в некоторой растерянности! Странное дело…
– Что же случилось? Этой ночью?
– Скорее, поздно вечером… На девушку, которая служит здесь, в пансионате, Грета Пфайер ее зовут, совершено нападение. Ее пытались убить…
– Она жива? – быстро спросил Петрусенко.
– Да, – кивнул Эккель, – к счастью, она жива и сумела назвать мерзавца. Это как раз тот, кого мы разыскиваем, – господин Лапидаров.
…Из-за вчерашних таинственных происшествий в пансионате Грета задержалась на работе дольше обычного. А потом еще забежала в табльдот – рассказать все Гансу. После – еще на минутку к одной подруге и только потом отправилась домой. Дорога была ей привычна – сначала по склону, потом по равнине, где с одной стороны росли кустарники, сползающие в небольшой овраг, с другой – тянулся зеленый луг. Минут сорок ходьбы – и она входила в свою родную деревню. Обычно Грета возвращалась всегда затемно, но и в такое время дорога не была безлюдной: по ней из города в деревню проезжали подводы, шли крестьяне. Ведь многие в курортный сезон трудились в городе. Но на этот раз была уже полночь, попутчиков у Греты не оказалось. Однако она не боялась, шла возбужденная, думала о том, как станет рассказывать отцу, матери, братьям об интересных происшествиях в пансионате! И вдруг перед ней появилась фигура – вышла прямо из-за кустарника. Она успела вскрикнуть испуганно, но жесткая рука тут же зажала ей рот. Ночь была звездная и лунная, но лицо человека затенялось полами шляпы, к тому же он в первую же секунду оказался у нее за спиной. Наверное, он хотел, чтобы девушка его не узнала. И все же она успела увидеть его клетчатый пиджак, брюки, заправленные в высокие ботинки, и эту широкополую франтоватую шляпу. А главное – голос! Она узнала его голос, испугалась и подумала, что сейчас он начнет срывать с нее одежду – ведь Лапидаров не раз приставал к ней с похотливыми предложениями. Но тут случилось неожиданное: пальцы нападавшего отпустили ее рот, но мгновенно сжали горло. У девушки потемнело в глазах, она стала задыхаться и потеряла сознание… Очнулась она, когда какой-то человек поднимал ее. Хотела в ужасе закричать, но из передавленного горла вырвался лишь хрип. А человек сказал ей ласково по-немецки: