Он резко оборвал свою речь.
Но Уин услышала в его голосе глубоко спрятанные интонации, сродни то ли ярости, то ли муки.
Это становилось интересным.
Ее сердце отчаянно забилось.
- Есть… - ей пришлось сделать паузу, чтобы отдышаться. - Есть только одно, что может помешать мне уехать.
Он бросил на нее подозрительный взгляд.
- Что это?
Ей потребовалось время, чтобы набраться мужества, и произнести вслух:
- Скажи, что любишь меня. Скажи это, и я останусь.
Его темные глаза расширились. Дыхание прервалось с громким звуком, напоминающим звук ударяющего топора. Он застыл.
Странная смесь отчаяния и задора затопила чувства Уин, пока она ждала его ответа.
- Я… забочусь обо всех в твоей семье…
- Нет. Ты знаешь, я не это имею ввиду, - девушка приблизилась к нему и положила свои руки на его твердую мускулистую грудь, опираясь ладонями на него. Она чувствовала его реакцию, которая выразилась в дрожи, сотрясшей его тело. - Пожалуйста, - попросила она, ненавидя жалобные нотки в своем голосе. - Мне не важно, умру ли я завтра, если только услышу это.
- Не делай так, - прорычал он, отодвигаясь от нее.
Игнорируя нотки предостережения в его голосе, Уин последовала за ним. Она схватила его за отвороты рубашки.
- Скажи мне. Давай, наконец, произнесем правду вслух…
- Тише. Ты доведешь себя до приступа.
Уин привело в бешенство, что он был прав. Она уже чувствовала знакомую слабость, головокружение из-за отчаянно бьющегося сердца и неспособности набрать побольше воздуха в легкие. Она проклинала свое тело, которое предало ее в такой момент.
- Я люблю тебя, - несчастно произнесла она. - И, если бы была здорова, то никакая сила в мире не смогла бы удержать меня вдали от тебя. Если бы я была здорова, то позвала бы тебя в свою постель, и обрушила на тебя столько страсти, сколько никакая другая женщина…
- Нет, - его рука потянулась к ее рту, чтобы прервать, но резко одернулась назад, едва почувствовав теплоту губ.
- Если я не боюсь, то почему это пугает тебя? - ее удовольствие от того, что он рядом, что она может чувствовать тепло его тела, было своего рода безумием. Уин придвинулась еще ближе. Кев попытался отодвинуть ее, не причиняя боли, но она вцепилась в него со всей оставшейся у нее силой. - Что, если ты видишь меня в последний раз? Разве ты не будешь сожалеть, что не сказал мне о своих чувствах? Не будешь…
Меррипен прижал ее лицо к своему телу, в отчаянной попытке заставить замолчать. Оба задыхались от ощущения близости друг друга. Каждый его вздох, который она чувствовала на своей щеке, повышал температуру ее тела. Его руки обхватили ее в крепком объятии, прижимая к своему твердому телу. А затем между ними вспыхнула искра, и они потерялись в своей жажде близости.