Алина представила себе, как его большое, сильное тело опускается в лохань… вздох удовольствия от горячей воды… бронзовая спина блестит в свете камина. – Да, - выдохнула она. – А затем ты будешь отмокать, а я поставлю на огонь котелок с тушеным мясом и расскажу, как поругалась с мельником, который недодал мне муки, потому что к его весам была привешена гиря.
Маккенна тихо рассмеялся, его пальцы мягко скользнули по ее горлу. – Мошенник, - пробормотал он, и его глаза сверкнули. – Я поговорю с ним завтра, никто не может пытаться провести мою жену безнаказанно. А сейчас пойдем в кровать. Я хочу обнимать тебя всю ночь.
Мысль о том, чтобы оказаться с ним в уютной постели, где их обнаженные тела переплетутся, вызвала в Алине дрожь желания. Скорее всего ты заснешь, как только твоя голова коснется подушки, - сказала она. – Земледелие – тяжелая работа – и ты устал.
- Не настолько устал, чтобы отказаться от тебя. – Его руки обвились вокруг нее, и он наклонил голову, коснувшись носом ее щеки. Его губы были словно горячий бархат, и он прошептал, касаясь ее кожи. – Я буду целовать тебя всю с головы до ног. И не остановлюсь, пока ты не станешь умолять меня об этом, и тогда я доставлю тебе такое удовольствие, что ты обессилишь от моих ласк.
Алина скользнула пальцами ему на затылок и притянула его рот к своим губам. Его губы накрыли ее, мягко лаская, пока она не открылась искусному исследованию его языка. Она хотела той жизни, которую он только что описал… она хотела ее гораздо сильнее, чем будущего, которое ожидало ее. Но эта жизнь принадлежала другой женщине. Мысль о том, что другая будет делить с ним дни и ночи, его тайны и мечты, наполняла ее отчаянием.
- Маккенна, - простонала она, оторвавшись от него, - обещая мне…
Он крепко обнял ее, погладил ей спину и потерся щекой о ее волосы. – Что угодно, что угодно.
- Если ты когда-нибудь женишься на другой, пообещай, что всегда будешь любить меня больше.
- Милая, эгоистичная любимая, - нежно произнес он. – Мое сердце всегда будет твоим. Ты разбила его.
Алина обвила руками его шею. – Ты ненавидишь меня за это? –Ее голос звучал приглушенно из-за его плеча.
- Следовало бы. Если бы не ты, я был бы доволен обычными вещами. Обычной девушкой.
- Мне жаль, - сказала она, крепко обнимая его.
- Правда?
- Нет, - призналась она, и Маккенна рассмеялся, притянув ее голову обратно, чтобы поцеловать.
Его рот был жестким и требовательным, язык глубоко проникал с безжалостной чувственностью. Колени Алины ослабели, и она прижалась к нему, пока между ними не осталось ни дюйма. Маккенна легко поддержал ее, зажав между бедер, его большая рука успокаивающе легла ей на затылок. Давление его губ изменилось, когда он начал ласкать изнутри ее щеки с чувственной игривостью, от которой с ее губ сорвался еще один прерывистый вздох. Как раз когда она думала, что растечется лужицей блаженства у его ног, Маккенна внезапно оторвал свой рот от ее губ.