Я повесил трубку, и Секо рывком вытащила телефонный штепсель из розетки.
— Полагаю, хоть завтрашний день мы можем прожить тихо и мирно, — отрезала она.
Воскресенье наступило слишком скоро. За завтраком Секо с каменным безразличием на лице ела собственноручно приготовленный морковный салат с лапшой, я же совершенно лишился аппетита. Я выпил три чашки кофе. Пролистал газеты. Пытаясь как-то успокоиться, до блеска перетер кастрюли. На улице стояла восхитительная погода. Женщина из многоквартирного дома напротив нашего вывесила проветрить на балконе футон.
Родители мои прибыли в одиннадцать — на два часа раньше срока. Мать сняла туфли на высоких каблуках и аккуратно поставила их возле двери.
— Как же сегодня жарко, — сообщила она, когда мы расселись в гостиной.
— Рада, что мы приехали первыми, — сказала матушка.
Они, конечно, держались напряженно, но, к облегчению моему, гораздо спокойнее, чем можно было ожидать.
— А как поживаешь ты, Секо? — спросила мать, оскаливая алый рот в улыбке, и протянула небольшой пакет, который принесла с собой. — Это тебе. — Когда она улыбалась, то слегка наморщивала нос. — Сливы. Надеюсь, ты любишь сливы?
Секо улыбнулась в ответ. Сказала: «Спасибо, люблю». Улыбка у нее вышла неловкая.
— Мы были весьма удивлены, услышав, что они так внезапно желают с нами увидеться. Мы звонили вам вчера, но так и не смогли дозвониться. В толк не возьму, что же они намерены нам сообщить, если решили собрать нас всех вместе. — Мать достала из сумочки маленький веер. Приторный аромат ее духов смешался с запахом сандалового дерева.
— Может, мы просто подождем, пока они приедут, и узнаем? — перебил отец, но матушка попросту проигнорировала его слова. Секо расставляла на столе стаканы холодного ячменного чая.
— Не удивляюсь, что твои родители в полном шоке. Я и сама ужасно себя чувствую из-за этой истории, — заговорила мамочка, театрально поникнув. — Однако, в конце концов, твой брак — твое и только твое личное дело. Ведь, выходя за Муцуки, ты прекрасно знала о существовании Кона, не так ли, Секо? Единственное, что важно, — это чувства, которые вы испытываете друг к другу, верно? Люди могут болтать что хотят — но вы оба взрослые! Вы прекрасно можете решать сами за себя.
Меня в ужас повергло то, как она говорит. Плохо, скверно. Будет продолжать в том же духе — можно почитать за счастье, если хоть один из нас переживет грядущую катастрофу.
Родители Секо появились в час — минута в минуту. В комнате мгновенно повисло напряжение.
— Надо же, семейная конференция, — шепнула мне Секо.