Герцог рассмеялся:
— Не надо падать на колени, моя красавица. Я хочу, чтобы ты подарила мне свою любовь. Это самое драгоценное, что есть в мире. Мне нужна твоя любовь, и я жажду ее…
Не ожидая ответа, он стал ее целовать, властно и требовательно; его поцелуи казались Хионе обжигающим огнем солнца. Она чувствовала, как в ней самой разгорается жаркое пламя, и, когда герцог все крепче сжимал ее в объятиях, она думала, как это удивительно и прекрасно.
Она смотрела на него, как на божество.
— Я мечтаю на тебе жениться, — сказал он приглушенным голосом, — но только когда ты станешь моей, я смогу тебе доказать, как много ты для меня значишь…
Он нежно погладил ее щеку, провел рукой по линии подбородка, коснулся шеи.
Хиона, никогда не испытывавшая ничего подобного, часто-часто задышала.
— О, ты будишь во мне такие странные чувства, — трепетно прошептала она.
— Какие же?
— Как будто луч солнца прожигает меня насквозь.
Герцог улыбнулся:
— Дорогая моя, ты такая нежная и такая неиспорченная…
— Ты смеешься над моей невинностью?
— Я только обожаю тебя за это. Никогда не думал, что судьба подарит мне нечто подобное. Ты возбуждаешь во мне невероятные чувства.
— Я возбуждаю чувства?
— Даже больше, чем я осмеливаюсь сейчас сказать…
Она глубоко вздохнула, а герцог повторил:
— Я еще раз спрашиваю тебя, когда ты выйдешь за меня замуж?
— Сейчас. Сию секунду! — воскликнула Хиона.
Он ласково усмехнулся:
— Тогда пойдем и объявим об этом бабушке. У нее сразу пройдут все болезни, и она помолодеет на двадцать лет. Уверен, она сразу начнет готовиться к свадьбе.
— Если герцогиня сочтет меня достойной тебя…
— Вообще-то я думаю, она предполагала выдать тебя за Люсьена.
— За Люсьена? — изумилась Хиона. — Смешно! Он же мальчик.
— А я как раз боялся, что ты сочтешь меня слишком старым.
— Ты самый прекрасный мужчина на свете. Когда любишь, возраст не имеет значения.
— Верно, — согласился герцог. — Когда мы вместе, моя дорогая, мы одного возраста, потому что одинаково мыслим, одинаково чувствуем. Благодаря нашей любви мы станем еще ближе друг другу.
— Это правда! Безусловно, это правда! — воскликнула Хиона, но через секунду потухла. — Только достаточно ли будет тебе моей любви? Ведь я ничего не знаю о твоих интересах, я никогда не жила в Англии. Я буду делать ошибки, и тебе станет за меня стыдно…
Герцог снова тепло улыбнулся и привлек ее к себе.
— Уж не намекаешь ли ты, что я живу в замкнутом пространстве острова? Я думаю, ты согласишься, что нам принадлежит весь мир! И какое значение имеет для нас, что происходит в Лондоне, если мы будем возноситься на Гималаи или плавать в Красном море?