— Чего? А…
Внезапно глаза эльфа расширились. Оцепенев и открыв рот, он схватился за живот и стал мять и щупать его так, словно улитка там внезапно размножилась в целую стаю, и теперь вся эта толпа активно перемещалась. А потом зажал себе рот ладонью, сгибаясь пополам.
— Ну вот… М-мать твою…
Орки с двух сторон подхватили эльфа, не давая ему упасть, и хором заорали на гнома:
— Ты? Чего застыл? Что это было?
— А… Э… — Акко попятился, — это… ну…
— Не тяни! Они ядовитые? Их в принципе есть можно?
— Можно, — прохрипел Карадор, картинно обвисая на руках приятелей.
— А ты вообще молчи! — заорали было на него орки, но опомнились и встряхнули «страдальца»: — Что ты сказал?
— Блин, ну вы даете! — совершенно нормальным голосом промолвил тот. — То говори, то молчи… Вы уж определитесь сначала!
Кутх тихо зарычал сквозь зубы, но Хрост жестом его остановил.
— Ты в порядке? — осторожно поинтересовался он.
— Ага, — по лицу эльфа расплывалась довольная улыбка. — А вы поверили? Здорово я вас разыграл?
Судя по лицам орков, им ужасно захотелось выместить на эльфе обуревавшую их радость, но они заставили себя не поддаваться эмоциям.
Внешне маг казался спокойным, он даже сумел придать своему лицу скучающее выражение, но когда, непрерывно кланяясь, к нему в покой вошли четыре стражника-альфара, еле сумел справиться со своим голосом:
— Ну как?
— Беспорядки быть устранить, господин, — стукнув себя кулаком в грудь, ответил один гном. — Каторжники поймать и вернуться на место.
— Все пойманы?
Стражники оцепенели. Решительно, от этого человека ничего не скроется! Одно слово — великий маг.
— Ну, — гном, первым взявший слово, оглянулся на своих товарищей, словно ища поддержки, — вроде бы как… Мало-мало кому удалось уйти…
— По следу мы уже пустить пситтаки! — быстро добавил второй стражник. — Им не уйти! Мы также послать гонцов в соседний пещеры. Стоит беглец где-нибудь появиться, их тут же отловить и…
— Кто?
Теперь уже переглядывались двое.
— Мы не смочь отыскать только четыре, — наконец промолвил один из гномов, поднимая соответствующее количество оттопыренных пальцев. — Два орк, один остроухий и, — он испустил тяжкий вздох, — один альфар.
— Остроухий, — медленно повторил маг. — Эльф?
— Да, господин.
— Сейчас на каторге только один эльф, — принялся рассуждать вслух человек. — Ведь так?
— Да, господин. Эти остроухий так быстро умирать, что…
— Всего один… — Внезапно лицо его исказилось, и маг сжал кулаки. — Всего один! — прошипел он непередаваемым тоном. — Один-единственный эльф! И вы позволили ему удрать!
Досада и ярость его были велики — надо же, проведя столько времени в жутких условиях, в которых его сородичи не выдерживали дольше месяца, этот эльф сохранил в себе достаточно сил, чтобы решиться и осуществить побег! А он крепкий орешек! Кто бы мог подумать, что среди остроухого племени еще попадаются такие экземпляры… Но невольное восхищение силой духа пленника тут же уступило место злости — тем более что тут было на ком ее выместить.