Привстав на цыпочки, Карадор помахал ладонью перед лицом оцепеневшего драура. Тот застыл глыбой плоти, часто смаргивая несуществующие слезы. Его Тариэль! Она обещала ждать… И пусть жена была ему не верна — она выполнила свой долг. Она его все-таки дождалась. Она и вышла-то замуж за другого, наверное, потому, что сам Фрозинтар не оставил ей под сердцем ребенка. Тариэль надеялась, что пусть не она сама, но кто-то из ее потомков останется на этом свете и встретит его рано или поздно, ибо даже вечность имеет свойство заканчиваться.
И так оно в результате получилось.
Протянув руки, Фрозинтар накрыл ладонями верхнюю и нижнюю часть лица удивленно притихшего Карадора, оставив открытыми только его глаза. Ее глаза.
— Ты… Ты… ой! — дошло до эльфа. — Мамочки…
Больше он ничего не успел сказать, притиснутый к широкой груди драура.
— Т-ты, — раздался над ним глухой хриплый голос. — Ты ее правнук… Она все-таки меня дождалась… Она меня не забыла…
— Фрося, э-э…
— Молчи. — Мощная длань буквально впечатала нос болтливого эльфа в грудь нежити. Пусть и с запозданием, но он кое-что понял и послушно заткнулся. — Я его убью…
Злость на хозяина буквально сводила с ума. Подумать только, он чуть было не отправил на тот свет потомка самой дорогой для него женщины! И пусть лорд Лоредар не знал о родственных связях семейства Наместника и ректора давно уже не существующей Академии Магии, это не снимало с него ответственности. Карадор — его друг. Сама судьба вмешалась и свела их вместе.
— Фрося…
Вот достал, болтун! Но сейчас в душе драура было столько нежности, что он лишь опустил глаза:
— Что?
— Кажется, кричат!
И не просто кричат! Выругавшись, наемник оттолкнул от себя эльфа и сорвался с места. Этот голос он узнал бы из тысячи и не мог допустить, чтобы он затих навсегда.
Тварь пребывала в радостном возбуждении. Она не зря сунулась в эту нору вслед за ушедшей дичью. Какая удача! Детеныш отбился от стада взрослых! Знатная добыча!
Уверенная в том, что никто и ничто не сможет ей помешать, она отделилась от стены и тихо заворчала, позволив жертве увидеть себя и закричать.
На повороте он не успел затормозить и ударился боком о стену, своротив дверной косяк, но прибыл вовремя. Мига хватило, чтобы оценить обстановку — вернее, ухватить за хвост тварь, взвившуюся в прыжке над забившейся в угол Седоной.
Собственно, он почти опоздал — пальцы сомкнулись лишь на самом кончике хвоста, ногти впились в жесткую кожу, соскальзывая с нее. Прыжка твари это не могло остановить, но та все-таки сбилась, словно запнулась обо что-то в полете и промахнулась. Завизжав, Седона рухнула на пол, закрыла голову руками, а тварь обернулась, чтобы посмотреть, кто это осмелился ей помешать.