Но дверь за спиной предательски скрипнула, и громко щелкнул замок. Почти в ту же секунду на пороге кухни появилась Кшенжара. Слезы на ее глазах уже высохли, но глаза все еще были красными. На руках она держала младшую сестру Фло, двухлетнюю Гренджерину, которая, сладко посапывая, опорожняла бутылочку с соком.
– Фо, – радостно вскрикнула она, не выпуская соски изо рта.
Фло как – то кисло улыбнулся и помахал сестренке рукой. Когда он увидел пристальный взгляд матери, настроение его испортилось окончательно.
Ни кто, никогда не слышал, чтоб Кшенжара на кого ни будь кричала. Что бы ни произошло, голос у нее всегда был спокойным и невозмутимым. Для некоторых, в том числе и для Фло, это было страшнее самой страшной ругани.
«Уж лучше бы ты на меня накричала», – не редко говорил Фло матери во время очередной ссоры. А та спокойно испепеляла его взглядом и продолжала свое дело. Фло даже иногда грешным делом думал, что его мать ведьма. Хотя и не мог объяснить – почему.
Но, не смотря ни на что, Фло любил Кшенжару.
– Что-то случилось, мам? – некоторое время спустя, спросил Фло, не отдавая себе отчета в том – как глупо звучат его слова.
– Ты где был? – ответила вопросом на вопрос Кшенжара. И слова ее прозвучали так спокойно, будто она спрашивала: «Как дела?».
Здесь Фло понял, что ему придется придумывать на ходу. Хотя и врать-то уже было бесполезно.
– Ну… Я прогулялся немного после академии. В парк сходил; на речку.
Малышка Грендж беспокойно заерзала на руках у матери, так что ее пришлось опустить на пол. Перебирая кривыми ножками, она потопала куда-то в глубь дома.
– У тебя лицо исцарапано, – сообщила Кшенжара, внимательно наблюдая за Грендж, готовая в любой момент броситься на помощь.
Фло на секунду прикоснулся пальцами к щеке. Он совсем позабыл про царапины оставленный ферзалом.
– А-а, это?… Это я решил путь срезать, когда домой шел. Возле парка через кусты пробирался.
Он попытался вспомнить: есть ли возле парка вообще какие ни будь кусты. Кажется, не было. Но мать кивнула головой и перевела взгляд на мокрый халат сына. Под ним уже накопилась грязная лужа воды. Фло суетливо принялся стягивать халат через голову, пояснив Кшенжаре:
– Промок немного. Под дождь попал.
Наконец избавившись от халата, он открыл дверцу сушильного шкафа и достал вешалку.
– Не вешай слишком низко над огнепроводом, – предупредила Кшенжара. – Сегодня в нем температуру повысили. Прожжешь халат.
Фло повесил халат на самую верхнюю перекладину. Мокрые туфли отправились сушиться под огнепроводную трубу, на специальную полку. Доставая тапочки, Фло нарочно возился подольше, надеясь, что мать уйдет. Но когда он вновь повернулся лицом к кухне, она все еще стояла там же, опершись об дверной косяк плечом и грустно глядя на сына.