Роджер склонил голову.
— Если бы я знал, что вы леди, я бы никогда не посмел…
— Это не оправдывает вас, сэр Роджер, — высокомерно ответила Бригитта.
— Убирайся вон, Роджер! — гневно закричал Роуланд. — Я разберусь с тобой позже, если моя дама не сумеет найти невинное объяснение, почему она пустила тебе кровь. А сейчас я предупреждаю тебя об одном: никогда больше не приближайся к ней.
Роджер быстро вышел.
Бригитта разозлилась, что Роуланд попытался сделать ее причиной сведения счетов с человеком, которого ему хочется убить.
— Моя дама, неужели? С каких это пор я — твоя дама? — потребовала она от него ответа, как только за Роджером закрылась дверь. — Ты, наконец, поверил мне, или этого требовал момент?
— Сначала ответь на мой вопрос, Бригитта.
— Не отвечу! — закричала она, упрямо вздернув подбородок.
Роуланд отвернулся.
— Ну ладно. Я сказал это, потому что так было надо. А что, я должен объяснять твое вранье?
Девушка была разочарована.
— Ну ладно. Мне все ясно. Ты хотел, чтобы он вызвал тебя и чтобы вы сразились.
— Я не отрицаю. Увидев его с тобой, я готов был разорвать его на части. Но я не хотел, чтобы ты чувствовала вину за его смерть. А если бы он меня вызвал, был бы сам виноват.
— Роуланд, ты все преувеличиваешь, — сказала она, сердясь. — Он просто поцеловал меня и получил по заслугам.
Роуланд отвернулся и пошел к двери. Бригитта окликнула его:
— Роуланд, а я рада, что он меня поцеловал.
Он остановился и медленно повернулся к ней.
— Ты заигрывала с ним? — спросил он тихо.
— Нет.
— Однако ты хотела его поцелуя.
— Если бы хотела, то разве я стала бы его останавливать? Я просто сказала, что рада, раз уж так случилось. Видишь ли, это мне кое-что доказало.
— Что?
Она опустила глаза и едва слышно прошептала:
— Это ни капельки не возбудило меня.
В этих словах Роуланд услышал больше, чем в тысяче других. Он все понял. Только он один мог ее возбудить! А Роджер нет! И, возможно, никакой другой мужчина не мог. И то, что она в этом призналась… Он медленно направился к ней. Взял ее лицо в свои ладони и стал нежно целовать. Колени ее задрожали, а тело пронзили сотни иголочек. И когда он поднял ее и понес в кровать, она не сопротивлялась. Они оба желали одного и того же.
Она хотела этого мужчину. И когда он раздевал ее, от нетерпения разрывая одежду, чтобы как можно скорее прижаться к ее обнаженному телу, она ни о чем не могла думать, лишь о том, как страстно она хочет его. Красивый, сильный мужчина, нежный и неистовый, он единственный, в чьих руках ей хочется быть. Что бы эти руки ее ласкали… И когда ее наслаждение достигло высшей точки, она вдруг подумала, а не влюбилась ли она в Роуланда из Монтвиля?