По правде говоря, труднее всего было вначале, во время этого бесконечного пиршества, пока Хаба и еще несколько высших волшебников упивались до бесчувствия. Со стороны казалось, будто Ашмира просто сидела, улыбалась, смеялась их шуткам и прихлебывала вино. А внутри она терзалась ожиданием, каждый миг опасаясь, что ее вот-вот отошлют прочь или египтянин спрячет хрустальную бутылочку так, что она не сумеет ее достать. Она улыбалась, но ей хотелось кричать. Однако когда Хаба наконец уронил голову и закрыл глаза, она была готова действовать. Выхватив бутылочку у него из-под носа, она покинула зал, миновав ряды порхающих джиннов, и бросилась к себе в комнату. Там она достала из котомки ткань и свечи, методично разложила и расставила их, разбила бутылочку и вызвала демона. И все это — без единого колебания.
Само заклинание едва ее не прикончило. Ашмире уже доводилось вызывать джиннов помельче с помощью тех же самых приемов, однако она не учла, насколько могуч Бартимеус. Даже с закрытыми глазами, пытаясь дочитать заклинание, она ощущала, как его мощь давит на границы ее круга. Она знала, что будет, если сделать хотя бы одну-единственную ошибку, и это быстро истощало ее силы. Однако от того, выживет она или нет, зависела судьба Савы, и мысль об этом все еще перевешивала. Несмотря на усталость, несмотря на то, что ей уже много месяцев не доводилось вызывать демонов, несмотря на то, что ярость джинна хлестала ее, Ашмира отключилась от своих страхов и сумела подчинить его себе.
Теперь оставалось только суметь воспользоваться этим.
Она откашлялась и устремила взгляд на демоническую фигуру. Как сильно он отличается от того приятного юноши, каким был накануне! Но, как он ни ужасен, использовать его можно.
— Бартимеус, — хрипло произнесла она, — я повелеваю тебе немедленно, без колебаний и проволочек, покинуть это место вместе со мной и благополучно доставить меня к царю Соломону, чтобы я могла его убить и снять с него Кольцо (во избежание разночтений: речь идет об уникальном талисмане невиданной силы, а не о какой-нибудь обычной безделушке), а затем помочь мне бежать вместе с ним в безопасное место. Это все ясно?
Фигура ничего не ответила. Она сидела, окутанная дымом, темная и застывшая.
Ашмиру передернуло; как будто ледяной ветер коснулся ее затылка. Она оглянулась на дверь комнаты — все было тихо.
— Я повелеваю также, — продолжала она, — в случае если убить Соломона окажется невозможно, или если меня схватят, или мы с тобой разлучимся, чтобы ты прежде всего похитил и уничтожил Кольцо либо, в случае если уничтожить его невозможно, навеки скрыл его, так, чтобы никто из людей никогда Кольца не нашел и не узнал, где оно находится! — Она перевела дух. — Спрашиваю еще раз: это ясно?