— Ну, нельзя же верить на слово первому встречному.
Я подмигнул Соломону. Тот тупо пялился на меня, явно ничего не понимая.
— Вот мы и снова встретились, государь! Правда, в совершенно других обстоятельствах, чем в прошлый раз.
Последовала пауза. Ну, тут его трудно винить: в обличье кота он меня раньше не видел. Плюс, по всей вероятности, до сих пор был в шоке.
Я рассмеялся.
— Ну да, друг мой, это я! Бартимеус Урукский, к твоим услугам!
— Кто-кто?
Кот раздраженно дернул кончиком хвоста.
— Ну, Бартимеус! Урукский! Ты же помнишь?.. О великий Мардук всевышний! — И кот с быстротой мысли превратился в карликового гиппопотама в юбочке. Гиппопотам негодующе подбоченился. — А так помнишь?
Ашмира уставилась на меня.
— Ты что, часто оборачиваешься гиппопотамом?
— Да нет. Довольно редко… Слушай, это долгая история.
Соломон внезапно встрепенулся.
— Я тебя помню! Ты один из джиннов Хабы! — Он грозно уставился на девушку. — Так значит, тебя прислал египтянин…
Я сочувственно покачал головой.
— Ну что ты! Я больше Хабе не раб! Бартимеус Урукский умеет найти способ вырваться даже из самых суровых уз. Теперь ни один волшебник мною не повелевает! Время от времени я…
— Хаба посадил его в бутылку, — перебила девушка. — А я его выпустила. Теперь он мой раб.
— Ну, с формальной точки зрения, — нахмурился я, — может быть, это и правда. Но долго это продолжаться не будет! Я узнал имя, данное тебе при рождении, Ашмира, и это ставит тебя в уязвимое положение! Так что, если хочешь прожить подольше, лучше отпусти меня прямо сейчас!
Девчонка и ухом не повела. Она подступила к Соломону и схватила серебряный кинжал, лежавший у него на коленях. Он даже не попытался ей помешать. Она встала вплотную к креслу и наставила на царя острие кинжала.
— Давай Кольцо, Бартимеус, — коротко сказала она. — Мы уходим.
Я прокашлялся.
— Погоди минутку. Ты что, не слышала, что я сказал? Я знаю твое имя. Я могу отразить любой Оберег, который ты на меня направишь.
— Но ведь ты по-прежнему вынужден мне подчиняться. Где Кольцо?
— Отпусти меня, тогда скажу.
— Чего? Сейчас, размечтался!
Соломон, царь Израиля, сидел в своем кресле, пристально наблюдая за нами. Внезапно он заговорил; как ни хрупок он был на вид, голос его по-прежнему оставался уверенным и властным.
— Бартимеус Урукский, выполнил ли ты поручение, которое я тебе дал?
— Какое еще поручение? — Гиппопотам уставился на него. — А, это, в смысле, разобраться с разбойниками в пустыне? Ну да, выполнил, выполнил, но речь сейчас не об этом. Слушай, Ашмира…
— Расскажи-ка мне об этих разбойниках, — перебил Соломон. — Кто они были? Кто был их предводитель?