Феникс миновал вершину горы. Его клюв тихонько пузырился от ауры Кольца. Позади неслась тень на черных крыльях. За горой открылась долина, густо поросшая сосновыми лесами. Там и сям в слабом предутреннем свете виднелись полянки и просеки, где лесорубы валили деревья. Глаза феникса сверкнули. Я проворно нырнул в чащу и пригасил свое предательское сияние.
Аммет, тень, миновал вершину как раз вовремя, чтобы успеть заметить, как я исчез. Он тоже спустился в лес и повис в смолистой темноте, прислушиваясь.
— Бартимеус, ты где? — прошептал он. — Выходи, выходи!
Тишина.
Тень заскользила меж стволов, медленно-медленно, жилистая и упругая, точно змея.
— Я тебя чую, Бартимеус! Я чую твой страх![117]
Никто не ответил, как и следовало ожидать. Аммет струился между деревьев, вниз по склону холма.
Тут впереди послышался легкий шум: «Вж-жик-вж-жик!»
— Я тебя слышу, Бартимеус, я тебя слышу! Это у тебя колени дрожат!
«Вж-жик-вж-жик!»
Тень устремилась вперед, немного быстрее.
— Это стучат твои зубы?
Вообще-то это были не колени и не зубы, о чем мог бы догадаться любой дух, хоть изредка покидающий стены городов.[118] Это я когтем затачивал концы двух поваленных деревьев, которые нашел возле стоянки лесорубов. У меня вышла пара отличных кольев, острых и длинных.
— Это твой последний шанс, Бартимеус! Брось Кольцо! Я вижу за деревьями его ауру. Ты его от меня не спрячешь! Беги прочь, и я оставлю тебя в живых!
Тень пробиралась через лес, старательно прислушиваясь. Мало-помалу вжиканье стихло; тень замешкалась. Но впереди ярко сияла аура Кольца Соломона!
Аммет рванулся вперед, бесшумно, как черный снег, навстречу источнику ауры.
Источником оказался пенек на дальнем краю поляны. На пеньке, подпертый сосновой шишкой, торчал палец, а на его конце весело пульсировало Кольцо.
Любой обыкновенный дух — скажем, из тех, кого регулярно посылают обшаривать древние шумерские храмы, — тут же почуял бы, что дело нечисто. Мы все слишком хорошо разбираемся в ловушках, чтобы не заподозрить неладное в невинном пеньке, на котором красуется подобный подарок. Но Аммет, диванная собачка Хабы, по всей вероятности, за последние двадцать лет ни разу не работал толком и совсем забыл — если вообще когда-нибудь знал, — как важно быть осторожным. Кроме того, он был уверен в своем непревзойденном могуществе и, после того как сам же посулил мне жизнь в обмен на Кольцо, наверняка решил, что я смылся. Поэтому он удовлетворенно зашипел и устремился вперед, второпях несколько растянувшись.
За спиной у него что-то загудело — что-то массивное, брошенное с большой силой. И прежде чем Аммет успел среагировать, прежде чем он дотянулся до Кольца, древесный ствол средних размеров, заточенный до остроты копья, вылетел из леса выше по склону. Он вонзился точно в центр растянувшейся спины тени, прошил ее насквозь и глубоко вошел в лесную подстилку. Марид оказался пригвожден к земле; он издал жуткий, пронзительный вой.