— И я так думаю, — согласился Кармайн. — След опять ведет к Хагу.
— Похоже, да. По-моему, убийца разозлился.
Оставив Патрика, Кармайн направился в дом, где и застал Рут Кайнтон — она была потрясена страшной участью Франсины Мюррей.
— Ох, бедняжечка! Самого бы его скормить собакам, да только такой легкой смерти он не заслужил. Я бы его живьем в масле сварила, вот прямо посадила бы в котел и своими руками развела костер, только чтобы помучился подольше, — заявила она, держась за живот. — Лейтенант, можно, я выпью чайку? От него желудку всегда легче.
— И я не отказался бы от чашечки, мэм.
— Но почему возле нашего дома? — спросила она, доставая кружки. — Ума не приложу.
— Я тоже хотел бы узнать, миссис Кайнтон. И самое главное — выяснить, не видели ли вы чего-нибудь прошлой ночью? Может, слышали шум?
— А это точно было прошлой ночью?
— Почти наверняка, но если вы заметили что-нибудь подозрительное в течение последних девяти дней — расскажите, пожалуйста.
— Нет, ничего, — покачала головой Рут, кладя по пакетику с заваркой в каждую кружку. — Никакого шума я не слышала. Разве что собаки лаяли, так они все время брешут. Ну, у Десмондов была драка — вопли, визг, грохот. Позавчера ночью это было. Обычное дело. Алкаш он. — Подумав, Рут добавила: — И она тоже пьет.
— Скажите, вам случалось просыпаться от шума?
— Да я почти не сплю и никогда не ложусь, пока сын не вернется, — раздуваясь от гордости, объяснила Рут. — Он оперирует мозг в Чаббе, зашивает такие трубочки, которые лопаются, как водопровод.
— Артерии, — машинально подсказал Кармайн: начинал сказываться опыт общения с сотрудниками Хага.
— Точно, артерии. Кит лучше всех умеет чинить их. Я так думаю, это все равно что латать старую велосипедную камеру. Когда я была девчонкой, они часто рвались. Может, так Кит и выучился на врача. А где же еще.
«Не будь я так встревожен и зол, — думал Кармайн, — я влюбился бы в эту женщину. Она неподражаема».
— Кит — муж мисс Силвермен?
— Ага. Они вот уже три года как поженились.
— Насколько я понимаю, доктор Кайнтон часто приходит домой поздно?
— Да каждый день. Операции — они долгие; пока закончишь, несколько часов пройдет. А он жадный до работы, мой Кит. Не то что его отец. Тот и на каторге гонял бы лодыря. Так вот, я всегда жду Кита, чтобы покормить. Не могу уснуть, когда его нет дома.
— Вчера он вернулся поздно? А позавчера?
— Вчера — в половине третьего, позавчера — в половине второго.
— Сильно он шумит, когда приходит?
— Какое там. Шуму от него как от покойника. Но я-то все равно его слышу. Только он заглушит двигатель и выйдет из машины, а я уже на ногах, — объяснила Рут. — Потому что слышу его.