...Кайл возник на пороге неожиданно. Вошел в ярко освещенную кухню, поставил на скамейку у двери плетеную корзину, прикрытую разлапистыми листьями папоротника, сказал:
— Прибыла форель к завтрашнему ужину, — и, улыбнувшись всем троим, повернулся к Нелл. — Как прошел день?
— Прекрасно. — Она, в общем-то, нисколько не кривила душой. — А как твои дела?
— Здорово! — Он показал на богатый улов. Они остались вдвоем: Конрад занялся рыбой, у Элси нашлись какие-то срочные дела.
После недолгого молчания и столь же недолгих колебаний Нелл призналась:
— Я скучала по тебе.
Ее глаза, выгодно оттеняемые голубой блузой, смотрели на него выжидательно. Кайл недоуменно поднял брови.
— А я-то думал, что ты будешь рада побыть с Элси и Конрадом.
— Я и была рада, но в следующий раз не надо думать за меня, ладно?
Он рассмеялся ее воинственности.
— Согласен, если только ты немедленно меня накормишь. Эта саранча — мальчишки — успела до обеда уничтожить все наши запасы, и теперь я умираю с голоду. К тому же комарье не оставило на мне живого места и я насквозь пропах рыбой. Спаси меня, Петронелла Корнелия, и я буду твоим навеки! Всего-то и прошу — душ погорячей да тарелку пополней.
«Твоим навеки»... Кровь прилила к щекам, и Нелл поспешно отвернулась.
— Попробую помочь.
Пока он шумно плескался в душе, она поставила разогреваться в микроволновку остатки тушеной свинины, щедро наложила в тарелку аппетитно пахнувшего овощного рагу. Вернулся Кайл — босиком, в расстегнутой рубашке, с влажными волосами. Капли воды блестели в темных завитках на груди. Нелл вдруг потянуло собрать их губами. Она снова хотела его, да так нестерпимо, что ноги подгибались. Пряча от Кайла ставшие фиолетовыми от страсти глаза, она отрезала ему большой кусок пирога с черникой, налила в кружку дымящийся ароматный чай, стараясь изо всех сил, чтобы он ничего не заметил, хотя опасалась, что ее желание легко читается на взволнованном лице. Вымыв посуду, она заторопилась к Мери.
— Мне, пожалуй, пора. Увидимся завтра.
— Сладких тебе снов, — напутствовал Кайл. Не предложил проводить; не поцеловал, хотя бы в щеку. Наоборот, едва она шагнула за порог, он уже повернулся к ней спиной.
Возвращаясь к себе, Нелл размышляла о том, как странно устроена жизнь. Исполнилась ее заветная мечта — она обрела семью, но полного счастья нет, и нет душе покоя, и все из-за того, что мужчина, о чьем существовании она и не подозревала каких-нибудь две недели назад, не пошел ее провожать. Может быть, нельзя жадничать и хотеть получить разом все — и родных, и... любимого!..