— А ты!.. Ты!.. — Нусуп задохнулся в гневе. — Ты тоже не смог помочь никому. Они сгорели!
Злотников нахмурился. Не было нужды сейчас говорить правду тому, кто ее не слышит, что-то объяснять, оправдываться. Ведь он не спас всех, кого мог.
Он не знал, что творится в душе мальчика, еще только делающего выбор между добром и злом, но старался говорить жестко.
— У тех, кого ты так умолял, была возможность не то что спасти многих, а вообще перестать убивать! Есть люди, для которых не имеет значения, — одним больше, одним меньше.
Нусуп отвернулся и зашагал к поселку.
— Может быть, ты сам хочешь стать таким человеком?! — не унимался Тихон, шагая вслед. — У тебя получится! Станешь, как твой дядя Мирбек. Он такой же, как эти! Да и твой отец не лучше. Пусть тебя корежит эта правда, но это факт!
Мальчишка повернулся и рыкнул, как звереныш:
— Ненавижу! Всех ненавижу!
А Тихон подумал, что, возможно перегнул палку. Но его бесило, что он вновь не может найти для пацана правильных слов. Мальчишке всего ничего лет, а нутро — как у прожженного мерзавца. Ничего не скажешь, вырастил Амантур сыночка! И не поверить, что недавно бросался помогать Амине спасти избитого Марата.
С вершины вала, по отлогому скосу которого они спускались, виден был поселок, теперь полностью объятый пламенем. Виден был и догоравший амбар, пламя над которым тянулось ввысь на десяток метров. Рядом копошились фигурки спасенных.
Стало заметно светлее. Тем печальнее казались следы полного разрушения. Ветер доносил запах горелого мяса. Внезапно рухнули обгоревшие стены амбара. Грохот и стрекочущий салют углей заставили плачущих замолчать. Но лишь на короткое время. Взгляд Тихона зацепился за лежавшее у его ног ведро. Он отыскал среди обомков палку и стал стучать ею о ведро. Звук получился глуховатый, но достаточно громкий.
«Буц-буц! Буц-буц!!» — разносилось по округе от его ударов.
Его труд оказался не напрасным, сюда подтягивались люди. Их осталось мало — «чужаков», как мысленно окрестил Тихон тех, кто поселился в брошенных домах, ставших яблоком раздора с вернувшимися поселенцами. Среди немногих уцелевших нашлись те, кто взял инициативу на себя. Они справедливо рассудили, что в поселке хоть что-нибудь да должно уцелеть. Решили, что нужно обойти пожарище и собрать, кто что найдет. А попутно искать менее всего пострадавшие дома, чтобы обустроить их.
Тихон рассчитывал улизнуть под шумок. Однако новоявленные лидеры взяли в оборот Амину и Нусупа, обязав их следить за детьми. Тихон хотел, чтобы их отпустили вместе со взрослыми бродить по поселку (а там и сбежать недолго) но ему намекнули, что он ничего здесь не решает. Мало того, он заметил, что на Амину косятся некоторые из мужиков. Доброта и милосердие более ничего не значили здесь.