* * *
Теперь он мог разглядеть город при свете дня, или, вернее, то, что осталось от города. Идя пустынными улицами, разглядывая обрушенные здания, перешагивая через обугленные стволы поваленных деревьев, он не мог представить, что когда-то здесь кипела жизнь. Иногда попадались почти целые здания, как тот магазин, на который они наткнулись, или дом, где нашли место для ночлега. Будто вместо того, чтобы уничтожить город разом, одной мощной бомбой, над ним долго издевались серией точечных маломощных зарядов, словно резали по частям, по живому… Вероятно, и не ставили такой цели — стереть с лица земли. Главное — уничтожить все живое, что потенциально может сопротивляться. Наверняка рассчитывали прийти сюда и воспользоваться тем, что останется. Но не вышло. Странное образование, которое именовали Полосой, вступилось за поруганную землю и не захотело пускать сюда никого.
Выйдя на дорогу, соединявшую разные части Иркутска, Тихон увидел разрушенный путепровод и спустился по насыпи к железной дороге. Внизу валялся искореженный огнем локомотив и — гусеницей за ним — оплавившиеся нефтеналивные цистерны, огромный состав. Насыпь местами обвалилась, но в целом шагать можно было уверенно, да и обзор отсюда был лучше. Он намеревался выйти к Иркуту, реке, когда-то давшей название городу, рассчитывая, что хотя бы один из мостов, соединяющих берега, окажется целым. Он оказался прав. В отличие от автомобильного моста, соседний, железнодорожный, не был разрушен полностью. Металлическая конструкция его сильно деформировалась и рухнула в реку целиком. По ней он добрался практически к самому берегу. Недоставало каких-то двадцати метров. Их Тихон преодолел по мелководью, раздевшись и погрузившись в воду по пояс. На берегу вновь оделся, но впервые за последние дни задрожал — то ли от волнения, то ли от холода, будто та сила, что жила в нем, дала слабину.
Теперь нужно было найти выход к старому мосту через Ангару, в которую чуть подальше отсюда вливался Иркут. Этот мост выведет в центр города. Можно было пройти по берегу, но Тихон предпочел известный путь. По улице, заполненной мертвыми автомобилями, он стал подниматься в гору, и вдруг местность впереди исчезла в тумане, густом и плотном. Туман возник неожиданно, как будто им внезапно разродилась Полоса, и без того зависавшая над городом в виде дымки. Натыкаясь то на заборы, то на машины, то на завалы мертвых деревьев, и совершенно потеряв ориентиры, Тихон понял, что заблудился. Потратил на поиски, наверное, битый час, прежде чем увидел заветные чугунные перила. Не рискуя идти быстро, он добрался до середины моста и увидел, что тот расколот взрывами. Чтобы убедиться в этом, прошел вдоль трещины от края до края. Арматура и проложенные по мосту трамвайные рельсы торчали, как лохмотья, концы их исчезали в тумане. Если и существовала вторая половина моста, туман был слишком плотным, чтобы хоть что-нибудь рассмотреть. Будто живой, огромный, молочного цвета, бестелесный организм. И цель его — не пускать сюда ни одну живую душу…