Пока два друга беседовали, какой-то джип, взвизгнув тормозами, остановился у таможенной зоны. Водитель, миниатюрная молодая женщина тридцати с небольшим лет, выпрыгнула из машины и, не обращая внимания на протесты охраны, кинулась к ним и одарила Кюллинана легким поцелуем.
– Шалом, Джон! Как здорово, что ты вернулся!
Это была доктор Веред Бар-Эль, лучший в Израиле специалист по датировке глиняных черепков, и без ее помощи раскопки доктора Кюллинана могли бы и не дать результатов. У нее была удивительная способность держать в памяти груды научных трудов, вышедших в XX столетии, так что, стоило кому-нибудь вроде Кюллинана или Табари протянуть ей фрагмент глиняной посуды, осколок после домашней ссоры, состоявшейся семь тысяч лет назад, она обычно бросала на него взгляд и извлекала из своей удивительной памяти данные о таких же изделиях, найденных в Египте, Иерихоне или Бейт-Мирсиме. Археологи пяти стран называли ее «наш ходячий справочник», и она вызывала уважение тем, что, когда чего-то не знала, так об этом и говорила. Она была миниатюрной красивой женщиной с блестящими глазами, и работать с ней на раскопках было очень приятно. Кроме того, она была одним из первых ведущих специалистов, которые полностью получили образование в Израиле: когда в 1948 году образовалось государство, ей было всего семнадцать лет, и потом она училась в Еврейском университете в Иерусалиме.
– Оставь груз там, где он есть, – сказала она с музыкальным ивритским акцентом. – Я прихватила двоих ребят из команды, и они его посторожат на разгрузке. А теперь поедем прямо на раскопки. Я прямо изголодалась по работе. – Она усадила Кюллинана в джип и, умело орудуя баранкой, скоро вывела машину на древнюю дорогу из Акко в Цфат и дальше в Дамаск, столицу Сирии.
Когда они выбрались на классическую дорогу – пять тысяч лет она служила главной артерией, по которой с востока на запад, в Геную и Венецию, текли дары Азии, – Кюллинан поймал себя на том, что плохо ориентируется.
– Не можешь ты на минутку остановить джип? – попросил он миссис Бар-Эль. – Прости, но если я запутаюсь с самого начала, то потом уж никогда не разберусь.
Он выпрыгнул из джипа, сверился со своей полевой картой, решительно повернулся в ту сторону, откуда они приехали, и сказал:
– К западу прямо передо мной лежит Акко и Средиземное море. Справа – замок крестоносцев Штаркенберг. Слева от меня – Иерусалим. За мной, то есть к востоку, – Галилейское море. Если мы и дальше будем двигаться в том направлении, куда нацелена машина, то попадем в Цефат, а дальше в Дамаск. Верно?