Едва только увидев араба, он сказал то, о чем все время думал:
– Приведи все свои записи в порядок, Джемал. Кюллинану придется самому заканчивать тут раскопки.
– Почему?
– Я перехожу на кабинетную работу. Завтра премьер-министр сообщит об этом. И ты будешь моим первым назначением. Генеральным директором.
Табари отпрянул.
– Ты хоть понимаешь, что делаешь? – с подозрением спросил он.
– Более чем, – ответил Элиав. Он положил руку на плечо Табари и подвел его к краю раскопа, где они присели на камни, которые когда-то были частью синагоги-базилики-мечети-церкви, а теперь служили еврею и потомку семьи Ура – так же как века назад их предкам. Оба были прекрасными людьми в расцвете лет: высокий и серьезный аскетичный еврей с впалыми щеками и сдержанной манерой поведения – и полноватый, загоревший до черноты выходец из рода Ура, отец пяти детей, обладающий живым умом и искренней улыбкой. На раскопках они составили отличную деловую команду, которая не боялась брать на себя ответственность за решения и умела создавать творческую атмосферу. Они были живым воплощением бурного и плодотворного сотрудничества иудеев и хананеев четыре тысячи лет назад. Его же придерживались евреи и арабы тысячу триста лет после появления ислама.
– Пришло время, когда мы, евреи и арабы, должны по-настоящему помириться друг с другом, – начал Элиав. – Похоже, что нам придется долго сосуществовать бок о бок в этой части мира.
– Что-то мне не хочется быть частью этого эксперимента.
– А поскольку в тех делах, которыми мне придется заниматься, ты разбираешься лучше всего…
– Если ты приглашаешь меня, тебя ждет сущая чертовщина.
– Так и будет. Но мы должны верить, что придет день, когда Насер назначит еврея на такую же важную должность. И он это сделает.
– Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, Илан.
– С неприятностями я справлюсь. Если меня выставят, я вернусь сюда и буду жить за счет Пола Зодмана.
– Но тебе придется по уши влезть в арабо-еврейские отношения, и я помешаю тебе.
– Нет. Ты поможешь. Ты докажешь, что даже в этих непростых местах арабы и евреи могут дружно работать рука об руку.
– Да во всем Израиле не найдется и шести человек, готовых в это поверить.
– Ты один из этих шести, и наша задача – увеличить их количество.
– Меня всегда восхищало, что ваш еврейский Бог прекратил человеческие жертвоприношения. А ты восстанавливаешь их.
– Я пытаюсь восстановить нечто куда более древнее. Братство, которое должно существовать на этой земле. Ты берешься помочь мне?
Подумав над приглашением, Табари сказал:
– Нет. Я араб, и тот факт, что я способствую восстановлению страны, не делает меня меньше арабом. В тот день, когда твое правительство даст знак, что оно понимает арабов, хочет, чтобы они оставались здесь, и готово считать их полноправными партнерами, я сразу же пойду к тебе в помощники, Элиав…