– Я вынужден вас арестовать, Капелляро, так как нас известили, что именно вы являетесь убийцей дона Лючано Криппа.
– Это неправда! Кто вам сказал такую чушь?
Комиссар не ответил, но инстинктивно указал глазами на Марио. Тому больше всего хотелось сейчас провалиться сквозь землю.
– Ты, Марио! Это невероятно! Ведь ты знаешь, что я невиновен!
– Нет, я этого не знаю!
– Зачем ты сделал это?
– Это мой долг.
– Твой долг – расстрелять меня?
Пепе ткнул сухим кулачком под нос Веничьо:
– Если его расстреляют, я тебя прикончу!
Пицци засмеялся:
– Бешеный старикашка! Он всех хочет прикончить!
– С тобой я скоро разберусь, не бойся, я не забыл о своем обещании!
Данте сухо приказал Пицци замолчать.
– Уважение к старшим не противоречит званию полицейского! Не заставляйте меня слишком часто напоминать вам об этом! Карабинер, отведите Капелляро к машине. Барбьери и Пицци, поставьте найденные колеса и отыщите последнее. После этого мы уедем в Фоджу.
Марио и Пепе вышли вместе с полицейскими, карабинером и Аттилио. Первый – чтобы как можно незаметнее пробраться домой, второй – чтобы быть рядом с мужем своей внучки до самого конца.
Барбьери и Пицци быстро приладили колеса на место. Приковав Капелляро наручниками к машине, Черные Рубашки отправились на поиски недостающего колеса.
– Теперь вы довольны? Получили своего преступника? Вы вернетесь в Фоджу не с пустыми руками. Начальство вас обязательно похвалит!
Бутафочи устало вздохнул:
– Прошу вас, синьора…
Но учительница была безжалостна:
– Может, даже получите повышение. И заплатите за него всего лишь несчастьем одной семьи и собственным позором! Но полиции, видно, не привыкать к бесчестью?
– Перестаньте! Какое несчастье, что я вас встретил!
– Не очень-то любезно с вашей стороны, синьор комиссар.
– Когда я приехал сюда, я верил в свою миссию, в фашистский порядок… я волновался только за исход войны. А нынче американцы проиграли, и я должен быть счастлив, а мне невесело.
– Почему?
– Потому что в Страмолетто я нашел Италию, о которой я уже забыл или, вернее, не хотел вспоминать…
– Так оставайтесь с нами.
– Это невозможно. Я уже сделал выбор… Тем хуже для меня.
– Тем хуже для Аттилио.
– Он будет не один, к несчастью, – помолчав, он добавил: – Может, они не найдут четвертое колесо?
Но колесо нашлось. Данте возненавидел Пицци за его торжествующий крик:
– Есть! Нашли!
Комиссар покорился неизбежности. Но на площади их ждал очередной сюрприз: исчезли не только три колеса, вместе с ними испарился и сам карабинер. Только ружье, прислоненное к дверце машины, свидетельствовало о его недавнем пребывании здесь. Бутафочи и Феличиана обменялись радостными взглядами, в то время как Барбьери и Пицци изливали душу в отборных ругательствах, способных смутить целый полк гренадеров. Пицци грубо толкнул Аттилио: