— Люди гибнут за металл… — услышала она.
Линк исполняет арию Мефистофеля, предназначенную для баса? Сомнений нет, это именно она. Он решился петь оперную партию здесь, на стадионе, где, можно сказать, проходит форум почитателей рок-музыки? Какой смелый поступок!
Раздались отдельные хлопки, а потом толпа опять заревела от восторга. У Вивьен отлегло от сердца. Приняли! Приняли! Мефистофель сошел за тяжелый рок.
Вивьен оглянулась, чтобы посмотреть на Дика Спенсера. Интересно, это ему пришло в голову организовать такую экстравагантную декларацию ухода Черного Комара с высот рок-музыки? Но продюсера нигде не было видно. Надо не забыть сказать ему, какой он замечательный человек, решила Вивьен и снова упала в музыку.
— Почему опоздала? — сердито спросил Дик Спенсер у красивой черноволосой девушки с голубыми глазами. Ему только что сказали о появлении этой особы, и он был вынужден уйти с концерта. — Ты когда должна была приехать? — набросился он на нее.
— Не гони волну, Мячик! Я все сделала как надо.
Дик Спенсер, видимо, не рассчитывал на такую реакцию.
— Да как ты смеешь, дрянь! Я тебя по судам затаскаю! Сотру в порошок, подстилка! — Голос его противно взвизгнул.
— Но, Дик, ты сам прислал мне билет. Посмотри… — Девушка капризно надула пухлые, накрашенные ярко-красной помадой губы и достала из элегантной сумочки крокодиловой кожи подтверждение своим словам.
Спенсер выхватил билет у нее из рук и ловким движением достал из кармана твидового пиджака зажигалку. Еще мгновение — и тонкая вощеная бумага загорелась.
— Что делаешь, паршивец! Дай сюда билет!
Спенсер засмеялся тонким козлиным смехом.
— Поняла теперь? Если говорю дерьмо, значит, дерьмо! Вернешь задаток! А попробуешь сопротивляться, денежки… — Спенсер произнес это слово, как обычно нараспев, и, сделав паузу, продолжил: — Они все равно от тебя уплывут. — Он повернулся, чтобы уйти.
— Дик, постой! Прости, я плохо поняла тебя…
— У меня нет времени слушать твой лепет, дурища! — Спенсер сделал шаг, словно актер, который умудряется показать зрителю, что он прошагал целый километр на десятиметровой сцене.
— Дик, умоляю! Дик, может, я на что-нибудь сгожусь?!
— Я сказал, нет для тебя работы. Возвращайся в Нью-Йорк!
— Но у меня ни денег, ни билета…
— У тебя есть богатый любовник. Я слышал, какой-то бизнесмен…
— Я ушла от него!
Спенсер хмыкнул.
— Ну и дура!
У девушки из глаз потекли слезы. Они крупными жемчужинами скатывались по щекам, но не оставляли следов и не размазывали макияж.
Дик Спенсер зорко наблюдал за ней. Рот его кривился в усмешке.